«этот человек погиб здесь, расстрелян – злодейски»

05.01.2016
Фрагменты из беседы «Мемориальные таблички в Москве и Париже»
Участники: Алексей Венедиктов, главный редактор «Эха Москвы», Яков Широков, журналист «Эха Москвы», Ирина Воробьева, журналист «Эха Москвы»

А.Венедиктов
― В Москве есть закон, довольно мутный, — и мы об этом говорили с председателем Мосгордумы старым Володей Платоновым, и нынешним – Алексеем Шапошниковым, — закон, который позволяет – вот то, что касается таких мемориальных табличек – двоякое толкование. И, конечно, снова и снова встает вопрос о табличке на месте убийства Бориса Немцова – то, что я считаю правильным, я говорил это с людьми, которые принимают решение и в Москве и на федеральном уровне. Они не хотят этих табличек: «Что же, всем вешать?» Да всем вешать, кто так погиб, да. Да. Если находятся люди, которые готовы именно на месте гибели, не на кладбище… Полицейский тоже похоронен, кстати, на мусульманском кладбище Парижа, этот Ахмед, и там свои могилы. А здесь – памятная табличка. В память полицейского. Что люди в центре, проходя, помнят, что этот человек погиб здесь, был злодейски убит, расстрелян – злодейски, я бы сказал, потому что одна пуля, по-моему в спину – да, это в память. И слово «память» здесь абсолютно правильное.

Фотография — Тимофей Дзядко

А.Венедиктов: Дело абсолютно неюридическое по Немцову. Надо просто видеть, как эти люди вертятся, ищут аргументы

А.Венедиктов
― Вот годовщина убийства Бориса скоро. Я просто хочу сказать, что когда я пытался понять, почему власти не хотят этой таблички, мне было высокими джентльменами и дамами сказано: «Ну, вот если бы на месте работы…» Я говорю: «Давайте повесим на Белом доме. Давайте повесим на Белом доме, в том числе».

И.Воробьева
― А что? Место работы.

А.Венедиктов
― Да-да. Сразу этот вопрос как-то стих. Хотя мы можем задать вопрос Дмитрию Анатольевичу Медведеву, председателю правительство: Можно ли на Белый дом повесить эту табличку?

И.Воробьева
― А, кстати, на месте работы – через 2 года после смерти.

А.Венедиктов
― Да.

И.Воробьева
― А не через 10.

А.Венедиктов
― Я еще раз напомню, что и президент и мэр Москвы имеют право вносить досрочно, быть инициаторами, и, собственно говоря, что и было мной предложено Владимиру Владимировичу – досрочно.

А.Венедиктов
― Дело абсолютно неюридическое по Немцову, абсолютно неюридическое, тут не надо выдумывать. Надо просто видеть, как эти люди вертятся, ищут аргументы, в основном политические: «Это расколет общество». У нас любой президент раскалывает общество. Что, табличка на месте Бориса Николаевича Ельцина какая-то памятная не расколет общество? Или Леонида Брежнева? Или Юрия Андропова, например? Или Сталина?

И.Воробьева
― Которую установили.

А.Венедиктов
― Да-да. Поэтому на самом деле это все хитрованство и лицемерие. Речь идет о том, что власть не хочет напоминать о том, что был такой человек Борис Немцов; о том, что он был злодейски убит в центре Москвы, и о том, что следствие никак не может найти организаторов и заказчиков. Вот этого власть не хочет, этого напоминания, а не просто таблички. Для меня это очевидно. Это абсолютно политическое решение, и здесь нужно иметь сильную политическую волю, чтобы вопреки мнения окружения, мэра ли Собянина, президента ли Путина – это два человека — на самом деле один Путин – которые могут принять решение. Мы все понимаем, что это решение будет принимать не мэрия, даже если это находится в компетенции Мосгордумы или комиссии какой-то там. Поэтому здесь все в руках одного человека, президента Путина, который не дает пока никаких указаний и никого согласия для того, чтобы на месте убийства Бориса появилась такая табличка. Будем спрашивать публично, как это и делаем обычно, извините за рифму.

Я.Широков
― Более того, мы же в апреле видели, что были собраны подписи под письмом и отправлен в мэрию

А.Венедиктов
― Не имеет никакого отношения… Собрание подписей – это тоже юридическая процедура. И правильно, что они были собраны и правильно, что проводятся опросы, но еще раз повторяю: решение будет принимать один человек, исходя из своего представления о прекрасном. Но хотелось бы, чтобы это представление о прекрасном было публичным. Поэтому публичные действия будут и закулисные, конечно, действия буду предпринимать. Но публичные – обязательно и каждый раз.

А.Венедиктов: Власть не хочет напоминать о том, что был такой человек Борис Немцов; что он был убит в центре Москвы

Я.Широков
― Но с другой-то стороны, сам народный мемориал на месте убийства Бориса Немцова…

А.Венедиктов
― Ну там президент тоже выступил, как вы помните, в апреле и сказал, что это безобразие, когда убирают цветы, свечи, и флаги и иконы. Еще раз: цветы, свечи, флаги и иконы. И это мемориал памяти Немцова. И на самом деле — тут мне люди раньше писали: «Это пиар» — ну так повесьте табличку и никакого пиара не будет – если вы считаете, что это пиар. Вот повесьте табличку: «Здесь был убит Борис Немцов». Что здесь неправильно? Вот это было здесь. Вот он, Борис Немцов – такого-то числа. Что здесь неправильно? Что вас так раздражает в этом, хотелось бы понять? Чего вы боитесь? – добавил бы я.
Фотография — Олег Еланчик
Мне кажется, что опять-таки президент прислушивается, но, я думаю, что, может быть, те кандидаты в Государственную думу от этого округа, где находится этот мост, на эту тему должны будут высказаться. Мы им зададим, безусловно, эти вопросы. И лидерам списков зададим эти вопросы, безусловно – московских я имею в виду, региональных списков. Ну а президенту – само собой. Пусть люди занимают позицию публично. Это уже не сотрешь ластиком. Это останется в их биографии. Вот это останется в их биографии абсолютно точно – их отношение к этому. Ну, и скажу совсем грубо: будут ли на месте смерти так биться их сторонники, чтобы была табличка.