Из книги «Как мы открывали город». Часть IV

04.06.2016
Немцовская эпоха

Книга об истории Нижнего Новгорода в конце 90-х годов, о событиях, которые сделали город таким, каким мы его сейчас видим, о «героях» и «злодеях» конца XX века в политической и общественной деятельности Нижнего Новгорода.

17 ноября 2009 года
Борис НЕМЦОВ,
губернатор Нижегородской области
Часть четвертая Часть первая Часть вторая Часть третья

Я ВСЕГДА ПРИДЕРЖИВАЛСЯ ПРИНЦИПОВ — ДАЖЕ ВО ВРЕД СЕБЕ

О бывших соратниках

С Климентьевым мы разошлись после того, как он украл деньги. Конечно, он и его адвокаты утверждают обратное. Ладно, допустим, Немцов негодяй, суды продажные… Но: Европейский (!) суд признал, что решение правильное. Английская компания «Кроу», которая занималась расследованием, провела исследования всех платежей, и в суде эти результаты фигурировали. Ни один человек, который преследуется по политическим мотивам, не может проиграть в Европейском суде! Политическую составляющую пытались использовать, но ее не было.
Кстати, у Климентьева была альтернатива — он мог расплатиться. Когда я понял, что денег не будет, что он ничего не построит в Навашине, я ему сказал: «Тебе срок — две недели. Все продать, деньги вернуть. И тогда я не буду поднимать шум». Он засмеялся: «Да куда ты денешься! Будешь платить по кредиту!»

Климентьев — талантливый парень, яркий, харизматичный, — все это правда. Но он просчитался. Он думал так: поскольку Немцов дал гарантию по этому кредиту, он соучастник. А раз соучастник, значит, не заинтересован в раскручивании этого дела. Он полагал, что неизбежная в этом случае шумиха в прессе, угроза репутации заставят меня промолчать. Он не понимал, что, выбирая между скандалом и порядочностью, я выберу второе: черт с ним, со скандалом, лишь бы я не был соучастником! Передо мной стоял тяжелый выбор, но выступать в этом качестве я не желал.

Игорь Аронов одно время владел «Нижегородскими авиалиниями». Тогда авиация была вообще в тяжелом положении и, в частности, эта компания. Естественно, собственник несет какую-то ответственность — там же люди работают. А губернатор должен защищать людей. Меня волновало, чтобы в губернии был покой и порядок, а интересы каких-то групп меня не волновали. Я в доле ни с кем не был (сейчас это уже все знают), никаких бизнес- интересов у меня в губернии не существовало. А хорошие отношения… Они со многими были, но это не означало, что, если на одной чаше весов — люди, а на другой — хорошие отношения с Ароновым, я ему буду потакать. Они этого не учитывали, у них же все по понятиям. Как тот же Климентьев: вот, мы за девушками вместе ухаживали. Ну и что? Я что, после этого тебе воровать дам?

Что касается Бориса Бревнова, бывшего управляющего НБД-банком, то это история более сложная. Это классический пример кессонной болезни, когда человек куда-то быстро взлетает, давление резко меняется, и у него начинают кипеть мозги. Кровь бурлит, и он теряет рассудок. Это бывает, например, при всплытии с больших глубин.

Бревнов слишком быстро взлетел. Никому не был известен — и создал банк, потом стал руководителем крупнейшей российской монополии… В принципе, у меня тоже могла начаться кессонная болезнь, но мне казалось, что движение по карьерной лестнице даже в молодости не должно сносить башню.

В РАО «ЕЭС» предложил Бревнова я. Он там что-то начал делать, боролся с неплатежами, нанял западных аудиторов, акции компании стали расти. А потом вдруг почувствовал себя великим и полетел со своей женой Гретчен Уилсон на частном самолете в Америку. А поскольку он «выскочка», тем более нижегородский, это вызвало истерику. В том числе и у меня. Я его спросил: «Бревнов, а ты, собственно, кто?» Он мне ответил: «Ну, Вяхирев же летает…» Я говорю: «Если бы мы жили в правовом государстве, это был бы убийственный аргумент. Но в нашей, «понятийной» стране он не работает. Вяхиреву, пожилому человеку, заслуженному газовику с глубокими корнями в газовой монополии, по понятиям это можно. А тебе, молодому пацану, который прискакал из Нижнего Новгорода, надо жить по закону. Увольняйся, на твое место пойдет работать Чубайс». Он очень не хотел увольняться. Я его снимал мучительно, целый день. Он с утра принес заявление, но дату не поставил. А если даты нет, то оно недействительно. Только под конец дня я его заставил поставить дату. И он уехал в Америку. Это было весной 1998 года. Всего год проработал.

Я ошибся при его назначении. Он толковый парень, Бревнов. Но мало кто из людей выдерживает испытания деньгами, властью и быстрым карьерным ростом. Была еще одна крупная кадровая ошибка с моей стороны — снятие Дмитрия Беднякова с должности мэра Нижнего Новгорода. Бедняков был очень самостоятелен, что я сейчас считаю позитивом, а тогда мне это казалось угрозой. Причем не лично для меня как губернатора. Просто Нижний у нас донор, губерния во многом живет за его счет. Беднякову казалось несправедливым столько денег в область перечислять. Теперь это все очень понятно, но тогда ужасно возмущало. Мне казалось, что это разрушение губернии. И я с ним начал ругаться страшно.
Объявили выборы мэра. В них участвовали Крестьянинов и Бедняков. Вскоре стало ясно, что Крестьянинов не тянет очевидно, и я решил выборы сорвать. Потому что считал: если Бедняков окажется избранным мэром, он точно ничего в область платить не будет, все развалится, а наш конфликт перерастет в мордобой.

И тогда — как мне казалось, во имя благой цели — я решил остановить демократический процесс. И убедил Крестьянинова снять свою кандидатуру. К сожалению, мой ужасный пример сейчас в государстве реализован крупномасштабно… Выборы были сорваны, так как один кандидат не мог участвовать. Отношения окончательно испортились, я поехал к Ельцину и подписал указ об отстранении Беднякова. Кстати, потом, когда я уже работал в правительстве, мы этот указ отменили по моей же просьбе, чем я несказанно удивил Дмитрия Ивановича — он меня об этом не просил. А за тот, первый, о снятии, я многократно извинялся — и через СМИ, и лично.

17.11.2009

Продолжение следует…