16.09.2017
Дом Немцова
15 сентября 2017 год. Фрагмент программы «Суть событий»
Сергей Пархоменко:
«…А теперь, конечно, я думаю, что вы ждете этого, потому что это, действительно, моя история и многие знают о том, что это моя история. О том, что происходит, опять-таки, в Москве вокруг дома Бориса Немцова, вокруг того места, где жил Борис Немцов.
Там 2 недели тому назад или 3 недели тому назад появилась табличка в память Бориса Немцова, а на этой неделе она исчезла, потому что двое подонков, поддерживаемых другими подонками (они это, конечно, сделали не вдвоем, они, так сказать, чувствовали себя в надежном окружении) явились туда с большой пилой болгаркой и спилили эту доску. Я здесь, сидя на этом самом месте, говорил о том, что люди, которые это сделают, во-первых, должны понимать, что они попадут на камеры, на запись камер наблюдения, которых там вокруг полно. Ну, они этого совершенно не боялись, они эту свою запись вывесили благополучно, сами вывесили в интернете, они совершенно там не скрывались.
Я говорил о том, что им трудно будет это, а, может быть, даже и невозможно будет это отодрать. Ну, справились, что сказать. Вот, в этом смысле как-то им удалось. Явились с этой пилой, и куда-то там включились с нею, и отпилили эти ножки, на которые она была заделана, изуродовали этот дом.
Табличка, которой нет, работает сильнее, чем табличка, которая есть
И есть, говорил я, еще кое-что третье. И сейчас многие у меня спрашивают: «Ну, скажите, а что вот то вот третье, загадочный вот тот фактор, о котором вы не стали говорить в прошлый раз и сказали, что люди, которые снимут эту табличку, они столкнутся вот с этой вот неожиданной проблемой». «Не можете ли вы, — спрашивают у меня сейчас тоже люди, которые вот там, скажем, пишут мне в моем Facebook, — не можете ли вы, наконец, нам сказать, что же это там такое за третья таинственная фигня?»
Могу. Почему же? Третий фактор заключается в том, что табличка, которой нет, работает сильнее, чем табличка, которая есть. И я думаю, что люди, которые ее срезали со стены, они это уже поняли. Теперь пора и вам понять, что, оказывается, что можно снять табличку со стены, но нельзя отвинтить ее от памяти, нельзя отвинтить ее от ума. Вот это невозможно. И она, будучи уже не там, будучи дыркой, будучи пятном на стене, где эта табличка была, работает сильнее и создает вокруг себя более сильное, ну, если позволите такой антинаучный термин, энергетическое поле, чем она создавала, пока она там была. Именно поэтому мы не торопимся ее повесить на место. Пусть этим людям будет урок, пусть они видят это пятно, которое они сделали своими руками, и понимают, что они наделали. Видят эти цветы вокруг, видят эти плакаты вокруг, видят этих людей вокруг, которые фотографируют это пустое место, потому что они знают, что они фотографируют.
Муниципальный депутат Марков и председатель собрания собственников жилья в этом доме, Сергей Марков (вы его слышали несколько дней назад здесь на «Эхе»), разумеется, подал все необходимые заявления и началось следствие, и речь идет о повреждении общего имущества жильцов этого дома, которое было повешено там законно (я настаиваю на этом). Статья 44-я Жилищного кодекса Российской Федерации наделяет общее собрание собственников жилья такими полномочиями. Если есть какая-то ведомственная московская инструкция, которая противоречит Жилищному кодексу Российской Федерации (а мы, кстати, с вами знаем, что кодекс – это высшая форма законодательного акта, он, так сказать, выше федерального закона и так далее, и уж точно выше региональной, локальной ведомственной инструкции)… Но если есть какие-то чиновники, которые считают по-другому, пусть обращаются в суд.
Они отнесли табличку не в полицию за углом, а в ГУВД ЦАО. Почему? Потому что у них там крыша
Вместо этого эти чиновники спровоцировали подонков на насильственные действия. И вот это, на самом деле, гораздо более важная история, чем поведение самих этих подонков, которые, конечно же, чувствовали себя защищенными, которые не понесли эту срезанную табличку, они ее демонстративно отнесли в полицию. Не совсем. Они отнесли ее не в полицию, которая была за углом (там есть рядом отделение полиции), они ее понесли в ГУВД ЦАО. Знаете, почему? Потому что у них там крыша. Потому что именно там сидят люди, которые их прикрывают и которые их науськивают, и которые их защищают.
И вот это самое Управление «Э» по борьбе с экстремизмом – это то самое место, где сидят люди, благодаря которым эти бандюганы и подонки ходят по улицам нашего города.
А после этого чиновники московской мэрии солидаризируются с ними. Я должен вам сказать, что гораздо больше, чем поведением этих бандюганов, я был потрясен реакцией известных мне, знакомых мне высокопоставленных чиновников из московской мэрии. Вице-мэр Печатников умудрился похвалить их, умудрился сказать, что они правильное дело сделали, что «Да, очень хорошо, что они это сняли, потому что, вот, ну, наша комиссия не дошла до этого места».
Алексей Венедиктов часа 2 тому назад здесь в этом эфире назвал эту позицию «трусливой». Ну, я подтверждаю, что она трусливая, я с ним совершенно согласен. Это трусость, это низость и малодушие, несомненно. Но это еще и чрезвычайно опасная позиция.
/…/
У меня спрашивают еще, как я отношусь, скажем, к предложению какого-то чиновника из московской мэрии повесить эту табличку в память Немцова у него в подъезде? Ну, как я к этому отношусь? Прежде всего я хотел бы знать имя этого человека, который это сказал. Он скрывается (и правильно делает). Он не хочет, чтоб мы знали, как его зовут.
Потому что этому человеку я могу сказать вот что. Я надеюсь, что когда вы умрете, то ваши дети будут хранить ваш надгробный памятник в кладовке или где-нибудь в гараже среди ржавых ведер, запаса стирального порошка и зимней резины. Пусть он там стоит. И там же рядом урна с вашим прахом. Это как-то просто, далеко идти не надо, могилу копать не надо, никаких неудобств (еще под дождь попадешь). В гараже будете стоять, там, где удобнее. Вот, что я могу сказать этому человеку.
На самом деле, я думаю, что нам с вами нужно обратить внимание вот на этот альянс как на нечто очень важное, что оформилось в эти самые последние дни. И вот Сергей Марков и еще несколько муниципальных депутатов там, в районе Замоскворечье подают заявку на митинг, который произойдет 30 сентября там, на этом самом месте, там, возле этого дома, вот там, где нет этой таблички усилиями этих подонков.
Но там есть достаточная площадка, чтобы собрать там тысячу или полторы человек, как будет указано в этой заявке. Ну уж сколько их придет на самом деле, ну, это от нас с вами зависит, сколько нас придет. Место там есть. Благодаря, я бы сказал, яростной собинизации этого района, там есть большой пешеходный Климентовский переулок, большая свободная площадка вокруг входа в метро Третьяковская, большой там какой-то странный такой проезд с пятачком для разворота возле самого этого дома. Полно место. Никому не мешает, никакого перекрытия движения не требуется, нет никаких мотивов сомневаться относительно того, что эта тысяча или полторы… Или сколько там туда придет? Не знаю. Может, 10, может, 15, может, 30, может, 50 тысяч людей, которые придут протестовать не против того, что сняли табличку со стены, а протестовать против дикости, против агрессии и против…
Источник: «Эхо Москвы»