07.10.2017
Памяти Анны Политковской
Сайт «Борис Немцов. Персональный сайт» (старый)
7 октября в подъезде своего дома была убита Анна Политковская — журналист «Новой газеты»
17.10.2006
7 октября в подъезде своего дома была убита Анна Политковская — журналист «Новой газеты».
Вчера на Троекуровском кладбище Москвы предали земле тело самой известной в мире российской журналистки Анны Политковской, семь лет писавшей в «Новой газете» о бедствиях чеченской кампании, о дедовщине в армии, о брошенных стариках и ненужных государству детях. Она была убита в подъезде собственного дома 7 октября.
Убийцы пока не найдены, хотя президент Путин пообещал президенту Бушу, что расследование проведут со всей тщательностью. Тысячи простых людей, дипломаты и журналисты прощались с ней под дождем. Власти отдать последний долг не приехали.
Можайское шоссе было перекрыто. Милиция явно ожидала проезда важной персоны. Наконец эскорт с мигалками пролетел, но к Троекуровскому не повернул.
На подъезде к залу прощания выстроился километровый хвост легковушек, стайки людей с траурными букетами шли от шоссе пешком.
К дверям зала еще с часу дня выстроилась громадная очередь. Небольшое помещение, рассчитанное на несколько сотен человек, всех не вмещало.
Бдительность
«Маршрутки от метро до кладбища сегодня отменили, ни объявлений, ни объяснений, — покачала головой старушка. Она — верная читательница «Новой», пришедшая из Кунцево вместе с соседками проститься с Анной. — Вот, пришлось пешком идти. Жалко ее очень». И отвернулась, утерев слезу.
То и дело припускал дождь. А люди шли и шли.
Милицейские машины дежурили по всему маршруту, но движению не препятствовали. Милиционеры даже весьма любезно указывали, где лучше припарковаться. Похоже, инструкций, что делать с таким количеством утирающих слезы людей, у милиции не было.
Вопросы без ответов
Посреди зала стоял гроб. Рядом на стульчиках сидели потерянные дети и родные Анны. Две недели назад они хоронили здесь своего деда. Их тяжело больная бабушка лежит в больнице.
Главный редактор «Новой газеты» Дмитрий Муратов вышел на улицу. Лица на нем не было — так по-русски называется состояние, когда человек испытывает горе, превышающее человеческие силы. Говорить он не мог.
Балкон прессы был переполнен — более двухсот камер, в основном иностранных.
Десятки корреспондентов искали глазами сотрудников «Новой», но те буквально убегали от коллег, сбивались в стайки. И молчали. Слов было мало.
Журналисты в поисках этих самых слов брали интервью у простых читателей. Оказалось, читатели знали наизусть статьи Анны Политковской. И плакали.
Прошел писатель Эдуард Лимонов. Мотнул головой, у него слов тоже не было.
Чуть позже на расстоянии от вождя показалась толпа нацболов. Милиционеры заметно напряглись и стали пристально вглядываться в лица молодежи. Нацболы сохраняли спокойствие, чинно переминались в очереди и ждали, когда придет их черед проститься с Анной Степановной. За последние полтора года журналистка написала целый цикл статей о том, как в мирной Москве их «принимала» милиция после того, как они приковывали себя к министерским батареям или оградам скверов.
В толпе показался человек, похожий на Анатолия Чубайса. Постоял и, не сказав ни слова, уехал. Анна Политковская при жизни его не жаловала. Чубайса узнали многие журналисты. Но никто к нему так и не подошел.
Уполномоченный по правам человека Владимир Лукин сказал над гробом, что три года назад, похоронив своего друга Юрия Щекочихина, тоже журналиста «Новой», он говорил властям, что журналистов надо защищать. «Ситуация меняется не к лучшему», — заметил Лукин и задал риторический вопрос: «До каких пор правоохранительные органы будут соглашаться с ролью правоХОронительных?»
Председатель Союза журналистов Всеволод Богданов подсчитал, что с 1991 года в стране погиб 261 журналист. Половина тех, кто был награжден «Золотым пером», убиты.
Без чинов
Весь Совбез ООН, не считая Китая и России, был представлен на похоронах на уровне дипкорпуса. Дипломаты с женами и без всякой охраны стояли среди обычных людей.
Посол США Уильям Бернс, когда ему предоставили слово, повторил мысль своего президента о том, что американцы шокированы убийством. Он отошел в сторонку и встал возле выхода, подперев дверь. Время от времени его оттесняли старушки и читатели с букетами цветов. Посол неотрывно смотрел на лицо Анны Политковской. Наверное, он впервые видел, как в России хоронят «без чинов» и «без протокола».
Рядом со мной стоял человек и со знакомым журналистом обсуждал, что Путин не нашел подобающих случаю слов. Человек говорил с акцентом. Я обернулась и спросила, из какой он страны. Оказалось, из Австрии. Мы поговорили о том, как принято поступать с неугодными журналистами «у них». Мужчина заметил, что «у них» давно не было таких убийств. Я начала записывать по буквам его имя. Коллега-журналист трагическим шепотом сообщил мне, что это посол Австрии. Но дипломат, не моргнув глазом, додиктовал свое имя.
Как раз в это время Владимир Путин, будучи в Германии, нашел слова прощания с журналистом Анной Политковской. Он сказал, что это убийство — «человека, женщины, матери — направлено против нашей страны, против действующей власти и в России в целом, и в Чеченской Республике, которой эта журналистка профессионально занималась». Еще президент сказал, что «это убийство наносит действующей власти больший урон и ущерб, чем ее публикации».
Воинские почести пополам
Распорядительница похорон решила взять все в свои руки. Она прекратила речи и объявила порядок прощания. Все потянулись вереницей к гробу. Простившиеся толпились на улице еще три часа, ожидая, когда катафалк двинется к могиле.
Внезапно в отдалении раздалась оружейная стрельба и салют.
«Это ради Анны, она ведь столько о солдатах писала, вот ей и салютуют», — люди переговаривались друг с другом и обменивались впечатлениями о том, какой бравый караул выстроился у входа с самого начала церемонии. А теперь вот салютует.
Борис Немцов с лицом мрачнее тучи негромко заметил: «Там хоронят военного, ему и почести».
Но народ не хотел принимать такую версию. Многие в толпе говорили, что вот ведь как все хорошо устроилось: «Нашу Анну и солдата вместе чествуют! Один салют на двоих — пополам с неизвестным солдатом!»
Мы еще немножко поговорили с Борисом Немцовым. Он сказал, что не понимает, где власть:
«У них, видно, команда — не ходить. Кто мог мне запретить идти, когда хоронили Листьева, Холодова?»
Действительно, ни федеральных властей, ни московских на кладбище не было. Разве что замминистра культуры Леонид Надиров и вице-спикер Совета Федерации Александр Торшин. Правда и от оппозиции в самом широком смысле не было никого — ни Михаила Касьянова, ни Ирины Хакамады, разве что лидер Союза правых сил Никита Белых.
Особняком стоял Григорий Явлинский, которого с «Новой газетой» связывает многолетняя дружба.
Борис Немцов счел отрадным фактом, что на митинг памяти об Анне пришли три тысячи человек: «Да и здесь — посмотрите, сколько людей! Русские люди трудно просыпаются, но все же они проснутся! Весь мир в шоке. Власть должна делать выводы…»
Не приходится сомневаться, что власть выводы сделала.
Среди народа практически не было ни чеченцев, ни дагестанцев, ни вообще кавказцев, которых столько лет Анна Политковская защищала. Правда, писала она все больше о тех, кого до смерти замучили или до смерти запугали.
Несколько кавказских женщин, несколько мусульманок — все, кого удалось заметить. Были, правда, бывшие заключенные американской тюрьмы в Гуантанамо, некоторые даже специально прилетели на похороны из Эмиратов, хотя об их мытарствах ни «Новая газета», ни Анна Политковская не писали.
До шести вечера к гробу тянулись люди, и уже в сумерках процессия вслед за катафалком тронулась к могиле.
Похороны Анны Политковской не превратились ни в повод говорить революционные речи, ни в пролог к «оранжевой революции».
Но ее больше нет. И горе, которое сидит занозой в сердцах, очень трудно перекладывается в нефальшивые слова.
Наверное, поэтому на краю этой могилы их так скупо говорили. И салют был — один на двоих с неизвестным солдатом.
10.10.2006 / Надежда Кеворкова
Материал опубликован в «Газете» №185 от 11.10.2006г.
Оригинал: gzt.ru (не найден — возможно, материал удален или перестало существовать издание)
За убийством обозревателя «Новой газеты» Анны Политковской, по мнению некоторых российских политиков, стоит Кремль. Кроме того, после убийства журналистки в политических кругах российской национал-демократии заговорили о существовании некоего «черного списка», в который вписаны, в частности, и имена критикующих существующее правление журналистов, пишут «Новые Известия»
«Я не буду называть фамилии журналистов — их жизнь мне дорога. Прочитав конкретные имена, любой отморозок может поставить их под дуло. И как потом с этим я смогу жить?
Несмотря на то, что в путинской России существует запрет на независимую политику и независимую журналистику, это не означает запрета на жизнь. Я знал Анну Политковскую как человека бескорыстного и бесстрашного. Она никогда бы не пошла на сделку с совестью. Но сейчас такие люди в России долго не живут. Живут подхалимы и лицемеры»
— заявил член политсовета Союза правых сил Борис Немцов
«Список уже сформирован, и мне бы хотелось узнать свой номер в нем. Заказчик в этом деле очевиден — «Кремль&Лубянка и К». А убийство Политковской я бы не связывала с Кадыровым: он пока не настолько обнаглел, чтобы действовать за пределами Чечни. Рамзан, конечно, порадуется ее смерти, но этот подарок не к его дню рождения»,
— сообщает лидер партии «Демократический союз» (основана в 1988 году) Валерия Новодворская
Оригинал: rupor.info/ (Не найден оригинал статьи)
Источник: nemtsov.ru/old