14.11.2020
Интервью с Борисом Немцовым
Апрель 2000 года
Программа «Третий лишний» REN-TV
КРЕДИТ ДОВЕРИЯ ПУТИНУ МОЖЕТ ИСТЕЧЬ
Беседу вела Ксения Ларина
6 апреля 2000 года
5 января 2000 года Совет Федерации РФ назначил выборы президента Российской Федерации на 26 марта, положив начало новой избирательной кампании. В этот же день вступил в силу новый Федеральный закон «О выборах Президента Российской Федерации».
Голосование на досрочных выборах президента России состоялось 26 марта. В списки избирателей было внесено 109,372 миллиона человек. При этом более 186 тысяч избирателей страны проголосовали досрочно, свыше 3,5 миллиона – вне помещений для голосования, свыше одного миллиона – по открепительным удостоверениям.
Большинством голосов избирателей президентом Российской Федерации был избран Владимир Путин.
5 апреля 2000 года Центральная избирательная комиссия Российской Федерации на своем заседании признала выборы президента Российской Федерации состоявшимися и действительными.
7 мая 2000 года Владимир Владимирович Путин официально вступил в должность президента Российской Федерации.
РИА
Фото Виктора Смольянинова
Ксения Ларина: В нашей студии сегодня Борис Немцов. Вы выбрали правого — Путина?
Борис Немцов: Мы тихо в это верим. Хотя Путину придется много поработать, чтобы доказать, что он действительно правый и что он прав. Мы, когда избирали его, до конца не знали, что он собирается делать. У меня складывается такое впечатление, что он и сам не знает. И сейчас, судя по тому, что происходит в Кремле, за тело нового президента идет ожесточенная битва, причем битва между теми, кто хочет построить Россию византийскую или олигархическую, с подковерными интригами, с различными недозволенными приемами, то есть ровно то, что было построено в России, и теми, кто видит Россию европейской страной. Причем эта борьба абсолютно персонифицирована, вы знаете персонажей. Византийскую Россию хотят построить, на мой взгляд, Абрамович вместе с Волошиным. Россию европейскую хочет построить, по всей видимости, питерская команда, куда входят и Герман Греф, и Улюкаев, и, я так надеюсь, и Козлов, Андрей Илларионов и другие экономисты. Кто выиграет в этой битве, неизвестно, но от исхода этой битвы, которая носит в основном подковерный в характер, зависит, по какому пути пойдет страна.
Ксения Ларина: Очень важный момент — насколько Путин самостоятелен? Ваши ощущения, или, может быть, вы можете точно сказать?
Борис Немцов: 27 марта Путин стал самостоятельным. По крайней мере, такой поддержки давно уже никто в стране не получал. Может быть, Путина образца 2000 года можно сравнить с Ельциным образца 1991 года. Он тоже тогда выиграл в первом туре, набрав 57 процентов. Теперь — как он распорядится этой самостоятельностью?
У меня, кстати, есть некий план административных действий, что бы я сделал на месте Путина. Раньше в «Литературной газете» была такая советская рубрика, очень неплохая. Первое решение, которое я бы принял — отнял бы пропуска у олигархов для входа в Кремль. И то же самое сделал с их автомобилями, для этого надо снять просто правительственные знаки отличия и мигалки.
Хороший знак, между прочим, очень простой. То же самое я бы сделал и в отношении Белого Дома. То есть первые шаги — в направлении «национализации» Кремля и Белого Дома. Сейчас, к сожалению, они приватизированы. Дальше. Я бы не допустил хамской сделки, которая сейчас состоялась между Дерипаской и Абрамовичем. Она действительно вызывающая и хамская. Почему?
Путин только избран президентом, и первое крупномасштабное экономическое решение — это решение о супермонополизации алюминиевой отрасли.
Ксения Ларина: Давайте заметим, что это значит в принципе?
Борис Немцов: Дело в том, что мы пользуемся услугами транспорта, летаем на самолетах иногда, покупаем кондитерские изделия. Это все зависит от работы алюминиевой промышленности. Монополизация приводит к тому, что растут цены, а значит, будут расти и цены на услуги для всех.
Ксения Ларина: Так вот, какой главный урок и какое тревожное наблюдение — никакой реакции со стороны Путина. Никакой реакции. А может, он не понимает, что случилось?
Борис Немцов: Путин — умный человек. Можно говорить, правый он, левый или он еще не определился. Но, судя по тому, как он вел предвыборную кампанию, он человек умный. Все он хорошо знает. Я вообще не верю в сказки о том, что это окружение подставило, а вот президент ничего не знал. Если бы он в ЦКБ лежал постоянно -другое дело. Наверное, все знал. А если не знал, то уж рассказали.
Первый вывод такой: должны быть приняты жесткие меры. Президент по совместительству должен быть министром по антимонопольной политике, потому что сейчас на повестке дня скупка олигархами крупных отраслей промышленности, как следствие — рост цен, как следствие — удушение положения конкурентов, и как следствие — дальнейшее обнищание людей. Вот какая угроза стоит перед страной.
Ксения Ларина: Но есть же Газпром.
Борис Немцов: Ну а что Газпром?
Ксения Ларина: Это тоже колосс, и ничего страшного, существует. Хотя он все-таки государственный.
Борис Немцов: Во-первых, так. И если вы думаете, что там все в порядке, то вы ошибаетесь. Второе. Газпром находится хоть под каким-то государственным надзором, там 38,5 процентов акций у государства.
Ксения Ларина: А здесь полная автономия, это частное предприятие?
Борис Немцов: Да, это частное предприятие на 100 процентов. Антимонопольное ведомство молчит, никакие меры не предпринимаются, и президент тоже мочит. Очень плохой сигнал. Фактически это сигнал, который дает возможность, например, создать монополию в нефтяной сфере. Сейчас нефтяные компании начнут сливаться. Лукойл соединится с Сибнефтью, невероятная, казалось бы, картина. А еще три дня назад соединение Дерипаски, который ненавидит этого Абрамовича, с Абрамовичем — это было как вообще, осязаемо или нет? Таким образом, это очень плохой сигнал, и реакция должна быть до инаугурации, я убежден в этом.
Ксения Ларина: Хорошо. Если бы вы были Путиным, это понятно. А если бы вы были, наоборот, Волошиным или Березовским?
Борис Немцов: Наоборот — это сильно сказано.
Ксения Ларина: Просто чтобы понять, какие могут быть ответные шаги с их стороны. Это же тоже люди, которые знают, что делать.
Борис Немцов: У Путина есть огромное доверие людей и огромный политический перевес перед любым человеком в России и за ее пределами. Если он сейчас ничего не будет делать, то он в течение года растратит то, что имеет сейчас, народ в нем разочаруется. Он повторит путь Ельцина. Ельцин 1991 года и Ельцин 1994 года, допустим, с уровнем доверия 5 процентов — два разных человека. Вот я бы не хотел, чтобы Владимир Владимирович повторил первого президента в этой части. Кредит доверия ему дан, я думаю, где-то на год-полтора. Если за год-полтора не будут осуществлены очевидные перемены в России — перемены экономического, социального и политического характера, то хорошего не жди.
Пока не будет каркаса власти (а сейчас власть полностью заржавевшая, деградировавшая во многом и аморфная), пока власть не будет консолидированной, ничего не получится. Сейчас сложилась уникальная ситуация: в Думе все в порядке, любое решение, которое предложит Путин, будет поддержано Государственной Думой.
Ксения Ларина: Такой карт-бланш, можно начинать с чистого листа.
Борис Немцов: Теперь с губернаторами разобраться можно. Не отменяя их выборов. Я считаю, нужно выборы сохранить. Можно от имени Путина внести закон, который предусматривает отстранение губернаторов от исполнения их обязанностей решением Верховного Суда, если они нарушают Конституцию и законы. То есть, если, например, мэр Москвы Юрий Лужков несмотря на решение Конституционного Суда, продолжает пропиской заниматься, Путин должен написать в Верховный Суд прошение с тем, чтобы рассмотрели вопрос о соответствии его действий Конституции. Если не соответствует, то его надо увольнять. Это решение, я убежден, можно принять сейчас в Думе. Тогда губернаторы, несмотря на то, что их народ избрал, они бы как шелковые были. Он бы за это время отстроил вертикаль власти.
Ксения Ларина: Вы говорите о таких радикальных вещах. Понятно, когда мы говорим, что прописка — это нарушение Конституции… но существует масса местных законов, которые противоречат Конституции.
Борис Немцов: Совершенно точно. Абсолютно точно. Мониторинг этих законов делается Министерством юстиции. Все это можно разом отменить, если есть желание. Для этого нужно нажать на кнопку. Подготовьте иск в Верховный Суд по отмене всех незаконных решений, принятых и губернаторами, и мэрами, и законодательными собраниями, и президентами республик. У Путина сейчас такое доверие людей, что любое такое действие будет немедленно принято к исполнению.
Теряется время. Мне это, знаете, что напоминает? Помните 1991 год? Август 1991 года, Ельцин на танке, путч провалился, Горбачев пришел в Верховный Совет в Белый Дом, фактически власть перешла к Ельцину. Ельцин — герой, 85 процентов людей его поддерживают, все готовы носить его на руках, все верят в светлое капиталистическое будущее. Помните? И Ельцин ничего не делает в течение нескольких месяцев, просто ничего. Потом он приглашает Гайдара, но это уже в ноябре.
Давайте рассмотрим нынешнюю ситуацию. Абсолютно такая же картина. Все готовы сделать то, что скажет Путин.
Ксения Ларина: А он ничего не делает?
Борис Немцов: Я пока не слышал ничего внятного. Я понимаю, нет правительства. Но эти все равно решения можно принимать.
Ксения Ларина: Хотя и говорили, что Путин неизвестен, он «черный ящик», он успел очень много пообещать, причем пообещать каждому то, что каждый ждет.
Борис Немцов: В выборы?
Ксения Ларина: Да. И деньги для военных, и на оборонку, и, естественно, рыночная экономика, которая должна сохраниться, и реформы, которые должны дальше продолжаться. И усиление государственной власти, порядок. То есть всем все пообещал. И борьба с коррупцией плюс к этому. Из этого же надо как-то выкарабкиваться.
Борис Немцов: Я с вами полностью согласен. Я именно об этом и говорю. Что вы от меня хотите?
Ксения Ларина: Насколько это реально, вот что я хочу понять. Вы все-таки понимаете.
Борис Немцов: Если бы за меня проголосовало 52,7 процента россиян при явке больше 60 процентов на избирательные участки, я бы не ждал, когда будет сформировано правительство, я бы действовал. Причем каждый день докладывал бы людям: друзья, сегодня я не пустил этих в Кремль. Кто-то бы засмеялся, кто-то нет, но я вас уверяю, рынки бы почувствовали — идет на поправку дело. Завтра я внес бы закон об отмене неприкосновенности, и депутатской, и своей собственной. Дальше я начинаю принимать решения по поводу губернаторов, вот я их вношу. Каждый день действие должно быть. Это не программа «500 дней». Естественно, это смешно было бы. Но каждый день должно быть административное, по крайней мере, действие, если нет еще правительства.
Нет действий — гробовая тишина. Ожидание. Ушел бы тогда в отпуск. Кстати, вот уважительная причина. Либо в Сочи, либо в Магнитогорск, все нормально, можно на лыжах кататься. Уйди только куда-нибудь, не ходи в Кремль.
Ксения Ларина: Мы все ругаемся на него, а что у вас там происходит, что-нибудь сделано? Когда Дума приступила к своим обязанностям?
Борис Немцов: Дума приступила к своим обязанностям 18 января.
Ксения Ларина: Гораздо раньше, чем исполняющий обязанности.
Борис Немцов: Абсолютно правильно.
Ксения Ларина: И что?
Борис Немцов: И Дума готова выполнить любое задание любого президента.
Ксения Ларина: А законы где?
Борис Немцов: Работаем. Но Дума — это организация, где есть 450 разношерстных депутатов, сообщество, мягко говоря, не совсем похожих друг на друга граждан. Приведу примеры. У нас в Думе сидит Егор Кузьмич Лигачев, а рядом Рома Абрамович, дальше Василий Иванович Шандыбин, а рядом Боря Березовский. Понятно, да?