06.11.2020
Памяти Михаила Жванецкого
Почему-то хочется цитировать только его, ведь так точно и емко, метко и остро о любом событии не скажет никто.
Как же наше поколение осироело. Мы выросли на его текстах, сначала в исполнении Райкина и Карцева с Ильченко, потом в исполнении его самого. Как мы ждали этих концертов, записывали их, даже прямо с телевизора
Зачем бояться смерти?
Великие все умерли – и ничего!..
Благодаря им и жизнь есть.
Ну если, наконец, подумать.
Они же умерли.
Вот это всё написали, оставили и ушли.
Их уже нет.
И ничего…
И не горюют.
Чего ж переживать, когда такие люди, в сто раз умнее, в тысячу талантливее, красивее, трудолюбивее – покойники.
И вроде бы ничуть об этом не жалеют.
Разве они стремятся сюда?..
Вот в это, извините, время?..
Вот к этим, извините, людям.
Вот в эту, извините, жизнь.
Кому сегодня это нужно?
И им сюда не надо…
И нам отсюда не попасть туда.
И как легко читаешь их с восторгом.
Уже вся ночь… Ещё чуть-чуть, ещё чуть-чуть…
И вдруг…
Господи, так он же умер! Кто написал.
А спасти?
Теперь-то, может быть, спасли бы…
А надо?
Чтоб он ещё что-то сказал?
Он бы не захотел.
В такое время или умереть, или молчать.
Вот что случилось.
Они уже прошли через вот это, о чем я.
Вот почему они так зазвучали.
И музыка, и краски, и слова.
Через эту смерть пройди – и ты в порядке.
И сразу как все просто.
И нынешние, и молодёжь, все начинающая и начинающая и дышащая возбуждением.
Да ладно вам!
Вот инструмент…
Вот стол…
Садитесь!
Ты весь в очках, в компьютерах, в паролях.
Подумаешь, секреты…
Через смерть пройдёшь, и все поймёшь, и все узнаешь, и все не страшно, и ты поймёшь и ахнешь.
Так все же умерли – и ничего. Живут!
А смерть – так просто перерыв!
Михаил Михайлович Жванецкий
Валерия Прима
Я понимаю, что он совсем не молод. Но что ж за год-то такой.
Он наше всё. Он наши мемы задолго до знакомства с компьютерами.
“Нормально, Григорий. – Отлично, Константин”.
“Это не борьба, и это не результат”.
“Дружба видоизменилась настолько, что допускает предательство, не нуждается во встречах и даже допускает наличие одного дружащего”.
“От равнодушия до отвращения по вертикали и от секса до полной фригидности по горизонтали”.
“И тогда проявились недостатки всей системы……………………….. научной организации труда. Так не надо было водку трогать”. Это только те цитаты, что сразу вспомнились, а я его словами долго говорить, наверно, могу.
Помните, как Окурок дал ему орден “за заслуги” 3-й степени? Нашлись ведь те, кто возмущались, как, мол, он мог принять. А мне было смешно. Это же смешно и жалко. Окурок оценил его заслуги на третью степень, понимаете? Пятнышко грязи оценило свет звезды и дало ему средненький такой орденок. Нужен был его звездный свет, чтобы цена окурковских орденов сразу стала очевидной.
У меня долгое время в магнитофоне были только два исполнителя – он и Высоцкий. Высоцкого давным-давно нет. Теперь и Михал Михалыча.
Земля пухом. И Царствие Небесное, как и полагается звезде.
Антон Орех
Говорить про Жванецкого очень трудно, потому что лучше него ведь всё равно никогда не скажешь, не подберешь слова точнее, не сложишь их так, что сначала будешь хохотать до смерти, а потом подумаешь: почему же тоска такая на душе? Сейчас вокруг пандемия и уже все по сто раз послушали монологи про «Холеру в Одессе» и «Карантин», где шлагбаумы во дворах и пропуска в подъезд. Гениальность Жванецкого, как и любого гения в том, что написанное и сказанное много лет назад, кажется написанным прямо сегодня. Жванецкий сказал однажды о себе: «Я в любом случае в выигрыше: либо жизнь наша станет лучше, либо мои произведения останутся бессмертными!». И как ни грустно, но, видимо, Жванецкому, в этом смысле, уготована очень долгая память. Потому что, как говорил он уже по другому случаю, «оптимист верит, что мы живем в лучшем из миров, а пессимист боится, что так оно и есть».
Настанет время, и по текстам Жванецкого на каком-нибудь специальном курсе будут изучать нашу современную историю. Ведь словами Жванецкого говорил еще Аркадий Райкин, а потом Ильченко и Карцев. Во времена, когда еще сказать толком ничего было нельзя, все ждали лучшую программу советского телевидения «Вокруг смеха» и надеялись, что там будет Жванецкий. Мы знали, что сейчас точно будет очень смешно и всё будет правдой