Интервью с Борисом Немцовым
Ноябрь 2009 года
Журнал «Медведь»
Борис Немцов. Вся жизнь – борьба со скукой
Беседовал Игорь Свинаренко
Ноябрь 2009, повтор 09.03.2015
Игорь Свинаренко, Борис Немцов, политика, оппозиция
О политике, личной жизни, серфинге, своих заработках и тратах Борис Немцов рассказал Игорю Свинаренко. Примечательно, что один в рамках здорового образа пил при этом сельдереевый сок, а второй простодушно – пиво.
БЕЙ КОРРУПЦИЮ
Игорь Свинаренко: Борис! Одна моя знакомая распространяет в метро твою знаменитую брошюру, где ты обличаешь Лужкова. Она рассказала, что люди шарахаются, узнав, что автор Немцов, так что две книги на вагон максимум берут. И ей непонятно, почему так вяло берут.
Борис Немцов: Я тебе дам статистику. Шестьдесят распространителей за два часа в день раздают двенадцать тысяч книг. Таким образом, один человек в час распространяет сто книг, или полторы-две книги в минуту. Почему не все охотно берут – мне понятно. Любовь к реформаторам никогда всенародной не была. И отношение к себе я примерно знаю… А кто-то не берет потому, что считает эту книжку пиаром Лужкова. Старик Батурин многим надоел… Люди не могут поверить, что оппозиционное издание может так свободно распространяться. Теперь хочу сказать одну вещь, неприятную для тебя. Я сам раздаю книги у метро, устраиваю автограф-сессии.
Свинаренко: Ну отчего же неприятную? Я, напротив, рад за тебя.
Немцов: Последний раз вчера я это делал у метро «Охотный ряд». Выстраиваются очереди.
Свинаренко: Девки молодые хотят с тобой, красавцем, познакомиться.
Немцов: В том числе.
Свинаренко: Телефон ты пишешь им на книжке?
Немцов: Мейл пишу. А если б телефон писал, так, знаешь, мы б с тобой вряд ли спокойно сейчас беседовали. За автографами выстраиваются очереди. Вот на днях была сессия у метро «Третьяковская». Я простоял час и за это время раздал триста автографов и тысячу книг. (Не все хотят автографы, каждый третий.) Распространено, докладываю тебе, двести тысяч экземпляров и еще сто тысяч будет роздано в ближайшие недели.
Свинаренко: Это ты к выборам в Мосгордуму?
Немцов: И после будем раздавать. К выборам это напрямую не привязано.
Свинаренко: А ты сам не выставлялся?
Немцов: Лужков снял всех оппозиционных кандидатов.
Свинаренко: И тебя в том числе?
Немцов: Нет, я не выдвигался, я был руководителем штаба «Солидарности». А выдвигались Илья Яшин, Владимир Милов, Роман Доброхотов, который перебил Медведева, когда тот с докладом про Конституцию выступал, Сергей Давидис, Иван Стариков.
Свинаренко: Да-да, слышал про этих ребят. А чего ты прицепился к Лужку? Чем он лично тебе не угодил? Мало ли в стране людей, которые в оппозиции тебе…
Немцов: Объясню. Нынешняя политическая система – помимо вранья про вставание с колен и так далее – держится на коррумпированной бюрократии. Бюрократия, чтоб ей легче управлять, должна быть замазана.
Свинаренко: Логично.
Немцов: Вот. Если не замазана, то начинает права качать.
Свинаренко: Я, кстати, слышал выражение «коррупция – ключ к успеху».
Он смеется и говорит:
Немцов: Коррупция – гарантия свободы (шутка). Когда мы книги завозили в Москву, то фуру не пускали внутрь Садового кольца, фурам же нельзя. Наши ментам говорят: «Да вот, к Дню города книгу везем». Это была шутка дня! «Ну ладно, – отвечают менты, – так-то по закону нельзя, а к Дню города за шесть тысяч можно». И после, когда книги выгружали, менты подходили и интересовались. Мы объясняли, что книжки про Лужкова, и они просили по пачке на распространение – думали заработать, продавая нашу продукцию! Мы им с удовольствием давали по пачке. Они их потом в ужасе повыбрасывали, и книжки валялись на лавочках по всему Страстному бульвару. Так что коррупция – гарантия свободы, это правда. Теперь расскажу насчет Лужкова, который достал. Сердцевина системы, ее основа, самая наглая часть – Москва. А главные в Москве – Лужков и его жена, Батурина. Моя логика такая: поймать за руку каждого гаишника, каждого пожарного инспектора, проверяющего детские садики, все равно не удастся. Нужен знаковый пример для чиновников.
Свинаренко: Это кто – ты будешь?
Немцов: Я не чиновник. Если мы хотим эту систему демонтировать, то надо наиболее одиозных, наиболее наглых коррупционеров довести до суда.
Свинаренко: Это мне напоминает твою борьбу против «Газпрома», помнишь?
Немцов: Моя борьба против «Газпрома» состояла в следующем. Я Березовскому не дал возглавить «Газпром», и правильно сделал.
Свинаренко: И у Вяхирева…
Немцов: У Вяхирева отнял тридцать восемь процентов акций «Газпрома», крупнейшей в мире газовой компании, которые он хотел купить – внимание! – за девять миллионов долларов, по цене дома на Рублевке. Это был перебор. И что в этом плохого?
СКОЛЬКО ПРОДЕРЖИТСЯ РЕЖИМ
Свинаренко: Но вот смотри, что бросается в глаза: раньше ты выступал на федеральном уровне, а теперь спустился на городской.
Немцов: Это не так. Во-первых, Москва – это федеральная тема. А Лужков – федеральный политик. И во-вторых: борьба против Лужкова – это часть борьбы против Путина. Лужков – органичная часть путинской системы. Часть очень важная. Сейчас многие спорят – в пивных, курилках, банях – о том, сколько этот режим продержится.
Свинаренко: Ну так и сколько?
Немцов: Есть верхняя граница.
Свинаренко: Сто лет? (Медведев сказал, что еще сто лет не будет губернаторских выборов.)
Немцов: Нет, гораздо меньше. До 2025 года это продлится.
Свинаренко: А, потому что дальше будет конец света? Календарь майя, кометы разные…
Немцов: Не поэтому. Помнишь, сколько лет Моисей водил евреев по пустыне? Так вот в 2025-м будет сорок лет перестройке.
Свинаренко: Точно… А что, это интересно.
Немцов: Теперь посмотри на нынешний политический цикл. У них выборы – якобы выборы – в 2012 году. Они сядут вдвоем и решат, кто будет президентом.
Свинаренко: Ну и мы б с тобой на их месте точно так же сели б и решили. Неужели мы б доверили этому охлосу решать судьбу страны? Я б не доверил. А ты?
Немцов: Доверил бы.
Свинаренко: Ты безответственный человек. Нельзя доверять этим людям!
Немцов: Я понял тебя. Но тем не менее я это делал. В конкурентной среде, не имея ни одного телеканала, – ни одного! – в Нижнем выигрывал честно, без всякого снятия с выборов. То было тяжелое время. Нефть стоила десять долларов за баррель. И я в тех условиях умудрялся побеждать. Четыре раза. Четыре! В Верховный Совет прошел, в Совет Федерации, потом губернатором, и в Госдуму избрался. И потом, к 2025 году истекают еще два их срока…
ТРУДОВАЯ КОПЕЙКА
Свинаренко: Теперь с 2025 годом мне все ясно. А вот еще что интересно. Скажи, Борис, а ты сейчас кто по профессии? Чем занимаешься, чем зарабатываешь? Ты все-таки многодетный отец. Где трудовая лежит?
Немцов: Рассказываю тебе. Мне пятьдесят лет, и мне поздно менять профессию.
Свинаренко: Ты ведь по диплому радиофизик?
Немцов: В детстве был. И еще я, когда маленький был, работал губернатором.
Свинаренко: Тогда ты был кудрявый, а теперь волосы ровные, короткие.
Немцов: Ты думаешь, я выпрямляю волосы? Нет. Просто их стало меньше.
Свинаренко: Значит, скоро у тебя будет прическа, как у Березовского. Главное, чтобы и бабок было, как у него.
Немцов: По поводу бабок…
Свинаренко: Это самое интересное.
Немцов: Трудовая у меня лежит в Фонде реформ. Но там, правда, расходы.
Свинаренко: Кто в фонде банкует?
Немцов: Не буду тебе называть фамилии людей, которые дают деньги оппозиции.
Свинаренко: Нет, я не хочу, чтоб ты мне сдал пароли и явки, мне это ни к чему. Тем более что список людей, которые платят оппозиционерам – не секретный. Это, во-первых, Березовский…
Немцов: Послушай, я никогда в жизни не брал денег у Березовского, Гусинского и Невзлина. Всякие кретины пишут, что мы берем деньги за границей. Это неправда, мы у них не брали ни копейки.
Свинаренко: А у Линшица брал?
Немцов: Брал, когда он в России жил, а сейчас нет.
Свинаренко: Он и сейчас посылает?
Немцов: Нет. Деньги дают бизнесмены, живущие в России. Это деньги людей, которые не могут больше терпеть.
Свинаренко: Которые пожелали остаться неизвестными.
Немцов: Что значит – пожелали? Для них это единственный шанс остаться в живых и на свободе. Не надо больше про это…
Свинаренко: Но ты же явно весь на прослушке, они все узнают, кому надо иголки под ногти засунут и вычислят всех московских спонсоров.
Немцов: Так мне ж уже на машину навигатор ставили. Чтоб следить за моими передвижениями. Была история… Слава Богу, водитель его обнаружил, вызвали саперов – думали, что бомба.
Свинаренко: Ты расстроился, что это не бомба? Бомба – это круче, чем навигатор.
Немцов: Нет, мне такой пиар не нужен, особенно если тебя в итоге хоронят. А потом замначальника ГУВД Москвы сказал, что не было никакого навигатора. Думаю, тут дело в ментовской коррупции. Навигатор выглядел очень убого.
ГЛОНАСС?
Немцов: Какой ГЛОНАСС, он же не ловит ничего. Обычный мобильный телефон, поставленный на прием. Очень дешевый. Это менты – потому что они стали отказываться. Им, наверное, дали денег на хороший навигатор – маленький, компактный. Но пока до исполнителя доходит, деньги рассасываются – и в итоге хватило на плохонький телефон.
Свинаренко: Вот я и говорю: поймают по прослушке, по навигатору, всех твоих спонсоров – и хана проекту.
Немцов: Не поймают. Мы про деньги по телефону не говорим.
Свинаренко: Ну ладно, это что касается расходов на агитацию. А ты на что живешь?
Немцов: Мои доходы складываются из инвестиций в фондовый рынок. Самые удачные были сделаны еще в 1998 году. Я купил акций «Газпрома» на шестьдесят тыщ баксов, по цене от десяти до тринадцати центов за акцию. «Газпром» потом вырос в сто раз – не в десять, а в сто! (Эти расчеты редакция оставляет на совести Немцова.) Я заработал много денег. Это была моя первая удачная инвестиция. Потом я занимался недвижимостью. Был соинвестором.
Свинаренко: А где ты брал деньги на инвестиции в недвижимость?
Немцов: Да вот эти же и вкладывал, которые на «Газпроме» заработал. Но случился обвал в прошлом году, и я потерял семьдесят пять процентов своих средств.
Свинаренко: Если можно, подробней про недвижимость.
Немцов: Я у Игоря Линшица работал. Мы строили на Земляном валу офисный центр в шестьдесят пять тысяч квадратных метров, я только этим и занимался. Знаешь, получить разрешение на строительство такого центра, собрать все эти бумаги… Это целая песня.
Свинаренко: И тут цены на недвижимость упали.
Немцов: Упали после того, как Игорь продал здание, на подъеме, это было круто. Я тоже заработал.
Свинаренко: А ты конкретно что делал? Что значит – занимался строительством?
Немцов: В девелопменте самое главное – это решение проблем с чиновниками.
Свинаренко: Ты им заносил?
Немцов: Никогда в жизни.
Свинаренко: А как же ты решал вопросы?
Немцов: Я их всех знаю. Моей задачей было открывать бюрократические двери. А как они там решали, я даже не вникал. Я не умею давать.
Свинаренко: Ты же взрослый мальчик, должен уже уметь заносить.
Немцов: …а потом, они знали, что раз я человек публичный, то со мной лучше не связываться.
Свинаренко: Ну а почему ж они тебя не послали? Много кто хотел бы получить пятно в центре Москвы. Кто ты такой, чтоб тебе его дать бесплатно?
Немцов: Земля уже была к тому времени.
Свинаренко: А, заносили без тебя, ты пришел на чистовую отделку.
Немцов: Нет, Линшиц купил старое здание и снес его.
Свинаренко: Твоя работа в банке «Нефтяной» – в прошлом. А сейчас на работу тебя зовут? Наверно, то и дело?
Немцов: Я никогда не работал в банке «Нефтяной», а работал в девелоперской компании И. Линшица. Теперь после той истории никто никуда не зовет.
Свинаренко: Даже товарищи?
Немцов: Алик [Альфред Кох] звал. Но работать надо было не в России, а за границей. А я не хочу жить за границей. Мне там тоскливо. Не могу жить без русской речи.
Свинаренко: Ну так, к примеру, в Лондоне много русской речи.
Немцов: Заграница – это не для меня. Ты и сам не можешь жить за границей. Где родился, там и пригодился. Русская эстетика жизни – одна, а там совсем другая. Политкорректность, sexualharassment… На фоне комфортной жизни все это лицемерие, заточенность на личную карьеру – это все напрягает. Мне Америка нравится, очень, но тем не менее жить там я не смог бы.
ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ
Немцов: Потому что там красивых девушек нету. Вот посмотри хотя бы на нашу официантку – ведь хороша!
Свинаренко: Но она нам не даст.
Немцов: Только не надо обобщать, ладно?
Свинаренко: Ты первый начал! Раз уж мы коснулись темы девушек, причем ты первый это сделал, расскажи про свою личную жизнь.
Немцов: Я живу полной жизнью. Хоть мне и полтинник… Мне когда было двадцать, казалось, что в сорок лет человек уже старик немощный, проблемы во всех сферах жизни. А в полтинник уже развалина. Так устроена психика человеческая… Я тебе скажу, что сороковку я пережил очень тяжело. Очень! У меня болела спина, случился дефолт, я потерял работу, были проблемы в семье… Это был в чистом виде кризис среднего возраста, который я испытал на себе. А теперь полтинник; меня смущает цифра. Несовместимость: Немцов – и пятьдесят. Возраст такой, что у меня уже дочка старшая, Жанка, замуж вышла.
Свинаренко: Кто счастливец?
Немцов: Он финансист. Управляет паевыми фондами. Я еще не дедушка, но…
Свинаренко: На подходе?
Немцов: Вчера ее видел, не беременная. Но у меня теперь первый вопрос к ним: «Ребята, когда?»
Свинаренко: А сам ты давно уже не женился, это я возвращаю тебя к моему вопросу о твоей личной жизни.
Немцов: Я вообще женился только раз в жизни. На Райке. Было это в далеком 1983 году. Зачем жениться? У меня вообще все дети до единого рождены, то есть зачаты, вне брака. Видно, в неволе я не способен размножаться.
Свинаренко: И главную официальную подругу ты давно не менял.
Немцов: Королёву, что ли?
Свинаренко: Ну, которая у тебя еще в Думе работала. Ира. В очках, интеллигентная такая.
Немцов: Да, она так и выглядит. Похожа на учительницу младших классов. С ней все в порядке. Мы с ней знакомы девятнадцать лет, она работала еще в Верховном Совете, у Шахрая. Она, кстати, защищала Белый дом вместе со мной в 1991-м. А близко мы с ней начали общаться, когда я стал работать в правительстве.
ПРЕЕМНИК ЕЛЬЦИНА
Свинаренко: А помнишь, была тема, что Ельцин тебе передаст трон? Это было серьезно или так, для прикола?
Немцов: Мог бы, если б я вел себя иначе.
Свинаренко: И если бы не родился с пятой графой.
Немцов: Нет, это ерунда. Известные люди обладают личным брендом, перебивающим национальность. Я одному нашему рыжему другу объяснял: «Ты скажи, какое у тебя происхождение, и к тебе люди будут лучше относиться». Чубайса вроде большинство ненавидит, но к евреям некоторые хорошо относятся.
Свинаренко: То есть ты и теперь, после всего, думаешь, что реально мог бы тогда стать президентом России?
Немцов: Да. Если б не пошел в камикадзе – на должность вице-премьера. Формально должность вроде высокая, а по сути – нулевая.
Свинаренко: Типа, если б ты сидел и ждал, когда тебе принесут ключи от Кремля, то стал бы президентом.
Немцов: Да. Надо было продолжать работать в Нижнем. Идти работать только на должность премьер-министра.
Свинаренко: И сейчас бы твоя мафия рулила. Ты б говорил журналистам: «Сядем с товарищем и решим, кто из нас будет следующим президентом».
Немцов: Объясню, в чем разница. Она в следующем. Есть болтовня, а есть дела. Когда я был губернатором, то принципиально отказался от того, чтобы иметь свои СМИ. У меня их не было. Я считал, что это неправильно. То, что в руках у Березовского и Гусинского были СМИ – это нехорошо. У губернатора и президента тоже не должно быть своих газет и телеканалов. На уровне губернии у меня получалось выигрывать выборы, думаю, и на федеральном уровне было бы то же самое.
Свинаренко: Другая страна уже сейчас.
Немцов: Она стала другой потому, что они ее так зомбировали и построили. Они поощряют холуйство, подхалимаж, ненависть ко всему живому вовне. У них обиды на весь мир… Я бы этого не делал, у меня таких комплексов вообще нет.
Свинаренко: И что бы ты устроил в стране сейчас?
Немцов: Да то же самое, что я устроил в свое время в Нижнем: была бы свобода, люди бы спокойно работали и зарабатывали.
СЕРФИНГ ПРОТИВ СОЧИ
Свинаренко: Вот смотрю я на тебя и думаю: что-то ты вроде потолстел.
Немцов: Нет-нет, что ты! Я десять лет держу вес. Сто-сто два при росте метр восемьдесят восемь.
Свинаренко: Ну да, ты же парень спортивный. Как у тебя сейчас с серфингом?
Немцов: Сильный прогресс! Езжу в Египет, Турцию, Грецию, на остров Маврикий. Это лучшее место на земле. Для всех! Для рыбаков – там чемпионат мира проходит по ловле голубого марлина. Для серферов – там самые комфортные волны. Для романтических отношений он тоже хорош – это остров свадеб и влюбленных.
Свинаренко: Тебе ж полтинник, какие тебе на хер влюбленности и свадьбы!
Немцов: Я не про себя. Я ж тебе говорю: остров для всех хорош! Он побывал и британской колонией, и французской. Хитрые креолы сделали так: что касается политики, то у них все британское, а еда – французская. Британо-французская колония умудрилась так гармонично все организовать. А могли б, кстати, наоборот, взять государственное устройство французское, а еду английскую. Был бы кошмар.
Свинаренко: Вот видишь, какой ты вредный – родился в Сочи, а отдыхать в бессильной злобе ездишь к басурманам. В то время как патриоты не вылезают из Сочи.
Немцов: В Сочи, к сожалению, такой рельеф местности, что ветер там очень плохой. Я езжу туда, где хороший ветер. Кроме Маврикия это Анапа, Египет, Турция, Родос. Был я и на Гавайях – родине серфинга. Научился кайтсерфингу – это когда с парашютом летишь по волнам. Можешь на моем сайте посмотреть, это прикольно. В общем, вся жизнь – борьба со скукой.
БЕЗ ОХРАНЫ
Свинаренко: Но ты сильно активно не борись со скукой-то, а то е…нут по башке трубой, как Николая Баумана – и все.
Немцов: У меня охраны нет, к сожалению… Если захотят грохнуть, она не поможет, но от дурака, возможно, спасет. Охрана – это дорого.
Свинаренко: Пятерка в месяц.
Немцов: Дорого. У меня большие расходы – на детей, например.
Свинаренко: Вот у тебя какие спонсоры! На книжки охальные дают бабки, а на охрану – жлобятся. Конечно, им даже будет выгодно, если тебя грохнут. Они тебя просто подставляют. Напишут – вот, клика Лужкова расправилась с нашим красавцем.
Немцов: Мне от этого не будет легче. Но я им благодарен за то, что они делают. Это первый случай, когда оппозиция принесла информацию бесплатно миллиону человек.
Свинаренко: Миллион тираж?
Немцов: Нет, тираж триста тысяч, но семья в среднем – это три человека. Грубо выходит миллион.
МАМА
Немцов: Для меня это органично – быть в оппозиции. Мама мне в детстве говорила: «Главное счастье, сынок, в том, чтобы чувствовать себя независимым и свободным».
Свинаренко: Дине Яковлевне привет передавай. Как она?
Немцов: Хорошо. Ей скоро восемьдесят два будет. Когда мне стукнуло сорок, она мне сказала: «Помни, сынок, теперь бесплатно тебе будут давать только ровесницы».
Свинаренко: Так и вышло?
Он на это ответил – спасибо, что после паузы – так:
Немцов: Нет, мама ошиблась. А как-то она мне звонит и говорит: «Сынок, видела тебя по ТВ, ты неплохо смотрелся, но почему ты один Путина ругаешь?»
Фото: Сергей Семенов, из архива Бориса Немцова
Опубликовано в журнале «Медведь» № 135, 2009