27.10.2007
Немцов. Интервью
4 января 2007 года
Эхо Москвы, программа «БЕЗ ДУРАКОВ»
В ГОСТЯХ: Борис Немцов, сопредседатель партии «РПР-ПАРНАС», депутат Ярославской областной Думы
ВЕДУЩИЙ: Сергей Корзун
НЕМЦОВ: Вы знаете, в России довольно опасно заниматься политикой.
И женщинам, и мужчинам, всем. И только мужественные люди могут этим заниматься. Поэтому вышеперечисленные Ирина Хакамада, и Галина Васильевна, Царствие ей Небесное, Валерия Новодворская и Валентина Ивановна Матвиенко, они все сильные люди. Они, кстати, разной совершенно политической ориентации, но, тем не менее, у них есть общее. Они сильные. Вот что касается Запада, то я могу сказать, тенденция такая. Чем выше уровень жизни, чем более стабильно и безопасно общество, тем больше женщин идет в политику. Поэтому когда у нас женщин будет больше в политике, это будет сигнал того, что в России нормализуется жизнь, что в России наиболее жгучие проблемы такие горячие уже решены, и мы выходим на траекторию такого спокойного и эволюционного развития. Но есть еще одна причина, почему в России с женщинами в политике напряженка. Дело в том, что Россия такое чванливо-мужланское общество. Хотя Россия очень женская страна, вот посмотрите, например, на итоги олимпиады, или на победу наших волейболисток. В основном, все медали завоевывают женщины. Посмотрите на лица учителей, наших врачей. Это тоже в основном женщины. Посмотрите на лица низко оплачиваемых людей. Это тоже женщины, санитарки, допустим. Там уборщица и т.д. и т.п.
Аудиозапись беседы. Эхо Москвы, 4 января 2007
РАСШИФРОВКА
СЕРГЕЙ КОРЗУН: И гость моей сегодняшней программы Борис Ефимович Немцов. Добрый вечер, Борис Ефимович.
БОРИС НЕМЦОВ: Добрый вечер. С Новым годом.
КОРЗУН: И Вас тоже с Новым годом. Нашел где-то формулу счастья, которую Вам приписывают: дети, свобода, здоровье и деньги. Именно в таком порядке, именно эти четыре элемента?
НЕМЦОВ: Свобода, здоровье и материальное благополучие. Если это есть, то дети появятся 100%., поэтому дети в формулу счастья, в общем, не входят. Они производное из этой формулы. Если человек здоровый, если человек свободный, если у него есть возможности вырастить, воспитать детей, то дети, в общем, появляются.
КОРЗУН: Здоровье на первом месте?
НЕМЦОВ: Свобода на первом месте.
КОРЗУН: Что для Вас свобода?
НЕМЦОВ: Ну, хочется вспомнить Маркса.
КОРЗУН: Может, не надо.
НЕМЦОВ: Не надо. Я, кстати, на эту тему говорил с таким известным человеком Дэвидом Рокфеллером, который в свое время еще со Сталиным встречался. Была у меня такая привилегия общаться в 90-е годы с разными выдающимися людьми. И вот он у меня то же самое спросил, что Вы сейчас. Он говорит: я прочитал у Маркса, что свобода – это осознанная необходимость. Я ничего не понял, сказал Рокфеллер. Я говорю: а как, г-н Рокфеллер, Вы вообще можете это описать? Он говорит: знаете, по-моему, свобода – это свободно конвертируемая валюта. Мне это определение сначала понравилось, а потом я понял, что в нем тоже есть изъян. Потому что я понял, что если денег очень много, то человек не может быть свободным. Он становится пленником этих самых капиталов, он боится разориться, он боится, что в результате каких-то конфликтов с властями, или межгосударственных конфликтах и т.д. он все потеряет. И он становится несвободным. Таким образом, и бедный не свободен, поскольку зависит от окружающей среды, там температуры, там, я не знаю, купит продукты, не купит, с голоду умрет, не умрет, и очень богатый тоже не свободен. Поэтому, на самом деле, свободные люди – те, которых можно отнести к среднему классу. Они, кстати, еще и счастливы при этом.
С. КОРЗУН: Вас можно отнести к этому классу?
НЕМЦОВ: Меня 100% можно.
С. КОРЗУН: А к счастливым людям можно Вас отнести?
НЕМЦОВ: Вот многом да. Ну, потому что, если смотреть на эту формулу, в общем, у меня практически все есть, что в ней указано. Здоровье, свобода материальная, достаток, все есть.
С. КОРЗУН: А какую Вы должность занимаете сейчас? Ну, мы помним, в общем, как комментировали Ваш уход в банк «Нефтяной». По-моему, под этим названием. Ну, в общем, немножко пообносился на государственной службе, надо бы подзаработать товарищу, вроде как.
НЕМЦОВ: Ну, действительно, зарабатывать деньги довольно увлекательное и полезное дело. Особенно для твоей семьи и для твоих детей. Так что всем рекомендую этим заниматься.
С. КОРЗУН: На досуге.
НЕМЦОВ: Да, на досуге. Я действительно возглавлял не банк только, а концерн «Нефтяной», куда входил банк, но помимо банка еще и строительная компания, и компания (НЕ РАЗБОРЧИВО), которая жильем занималась в Москве. Ну, по известным многим причинам, концерн перестал существовать.
С. КОРЗУН: А что там? Что за история? Ну, и Вы подали соответственно заявление об уходе по собственному желанию.
НЕМЦОВ: Да, ну, там было такое…
С. КОРЗУН: Через год или полтора? Это была работа такая…
НЕМЦОВ: Ну, я работал, да. Я работал полтора года. С начала 2004го по конец 2005 года, но так вот случилось, что концерн перестал существовать. Его хозяин уехал, сейчас возбуждены уголовные дела. У меня есть стопроцентные доказательства того, что была политическая составляющая во всем этом мероприятии.
С. КОРЗУН: Против Вас?
НЕМЦОВ: Да, нет, против Лившица, скорее. Его подозревали в том, что он финансирует оппозицию. Наши доблестные спецслужбы писали докладные записки на эту тему в Кремле. И в Кремле нашлись люди, которые этому поверили. Должен сказать уже, наверное, в 10 раз, что это является полной ложью. Действительно, когда Союз Правых Сил участвовал в выборах в 2003м году, Игорь помогал, но это было абсолютно открыто все и ясно. А после этого, когда мы проиграли, в общем, мы политикой не занимались, и оппозицию компания не финансировала. Но, тем не менее, доказать было ничего невозможно. Они утверждали, что Лившиц финансирует Касьянова. Ну, собственно, на этом все закончилось. Сейчас я занимаюсь инвестированием. Такая инвестиционная компания.
С. КОРЗУН: Из своих денег?
НЕМЦОВ: Ну, да, из своих, в том числе. В акции российских компаний. Могу сказать, дело это, хоть и рискованное, но прибыльное. А всегда, знаете, риски и прибыль – связанная вещь. Там где нет риска, там нет и прибыли. Но российский фондовый рынок за прошлый год показал удивительные результаты. Он вырос практически на 70%, Можете себе представить, что ты пришел, положил деньги в банк под 70% годовых в валюте.
С. КОРЗУН: Ну, только квартиру можно было в Москве купить. Она процентов на 110%, по-моему, даст.
НЕМЦОВ: Да, кстати, рынок недвижимости тоже сильно рос. Но уже где-то к середине лета он остановился, и к концу лета он рос гораздо меньше. А фондовый рынок продолжал расти. Поэтому те, вкладывали в сбербанк или в РАО ЕЭС России, в ряд нефтяных компаний российских, они, в общем, могли заработать огромные деньги. И собственно это такой честный заработок. И главное, он же, знаешь, чем хорош для таких людей, как я, тем, что очень трудно уничтожить бизнес.
С. КОРЗУН: Вообще целиком.
НЕМЦОВ: Весь.
С. КОРЗУН: Т.е. конкретный элемент можно, а целиком…
НЕМЦОВ: Да, ну, как уничтожить бизнес? Легально покупаешь акции, платишь налоги. Чтобы уничтожить бизнес, нужно уничтожить компанию, которая собственно котируется на рынке.
С. КОРЗУН: Газпром не уничтожить.
НЕМЦОВ: Газпром, сбербанк и т.д. На «Эхе Москвы» особенно приятно сказать, что Газпром никогда не будет уничтожен. Могу это просто твердо еще раз подтвердить. Короче говоря, это довольно прибыльный в России бизнес, хотя достаточно рискованный, потому что фондовый рынок не может вечно расти. Это понятно. Но те, кто верят в российскую экономику, те, кто верят в то, что будет еще рост, в том числе в 2007 году, я считаю, они могут вкладывать деньги, и это более выгодно, чем, например, лежат деньги на депозитах в банке. Хотя и более рискованно.
С. КОРЗУН: Известно, что второй по своему богатству человек в мире на сегодняшний момент Уорен Баффет тоже, в общем, так на досуге, а иногда и профессионально занимается инвестирование в разные отрасли, в том числе, и в страховую и в прочие. Там я уже не помню сколько. Ну, за 30 миллионов у него точно…
НЕМЦОВ: Миллиардов.
С. КОРЗУН: Миллиардов, да, прошу прощения. Естественно значительную часть из них он, кстати, как и первый человек, как раз в Фонд Била Гейтса завещал отдать. Сам он так живет относительно непритязательно. Но самое любопытное, что он самостоятельно принимает инвестиционные решения. И говорит, что если за 10 минут я не понял привлекательности этого предложения, то, значит, я его не пойму никогда. Не использует ни компьютеров, ни советников, не требует, чтобы люди проводили все время на работе. А Вы как работаете как инвестор?
НЕМЦОВ: Ну, в принципе есть принципы Баффета, они хорошо известны в инвестиционном мире. Что никогда не инвестируй в компанию, в которой ничего не понимаешь. Один из его принципов. Второй принцип, если ты не можешь заработать в своей собственной стране, то не лезь в чужие страны. Кстати, очень хороший принцип. Сам Баффет в основном работает на американском рынке. И есть еще принцип, что компания должна быть прозрачная, не должна скрывать свои финансовые результаты. Если она скрывает, то, значит, там воруют. А если там воруют, то заработать там нельзя. Потому что зарабатывают другие. Короче говоря есть такие, я бы сказал, почти житейские принципы Баффета, которые многие знают. Но если говорить обо мне, то я неплохо знаю энергетику российскую. Я все-таки министром работал топливной энергетики. Неплохо знаю теперь вот и металлургическую промышленность. Слежу за ситуацией на мировых рынках. Поскольку российский рынок очень сильно завязан с экспортом. А экспорт, в свою очередь, определяется мировыми ценами. Сейчас очень благоприятная конъюнктура не только на рынке нефти и газа, об этом уже все уши прожужжали, но и на рынке металлов. Цветные металлы очень дорого стоят. Никель там под 30 000. Т.е. действительно выросли цены в 5, 6 раз. Иногда даже больше, чем цены ан нефть. Растет рынок золота. Дорогая платина, палладий и т.д. Поэтому вкладывать в цветные металлы, в цветную металлургию – достаточно выгодная вещь.
С. КОРЗУН: Индекс, скажем там, CnP или как, интереснее, чем политические события?
НЕМЦОВ: Вы знаете, я никогда, я откровенно скажу, менять профессию, когда тебе за 40, это, в общем, довольно тяжелое дело. И для меня зарабатывать деньги, ну, инвестируя их, не является захватывающим предприятием. Не является.
С. КОРЗУН: Т.е. менее увлекательным, чем политика.
НЕМЦОВ: Безусловно. Просто надо зарабатывать деньги, чтобы нормально себя чувствовать. Вот собственно и вся история, да. А, конечно же, менять профессию я не собираюсь. И собираюсь продолжать участвовать в общественной жизни. И по мере возможности в ней участвую.
С. КОРЗУН: О политике еще поговорим. Вернемся к двум эпизодам, которые были сильно раскручены, которые можно смело назвать скандальными, связанные с Вами. Во-первых, те 23 миллиона от Билайн, они нашлись?
НЕМЦОВ: Нет, ну, там просто извинились авторы…
С. КОРЗУН: Публикации.
НЕМЦОВ: Клеветнической публикации.
С. КОРЗУН: В «Русском курьере», по-моему, да.
НЕМЦОВ: Да. В «Русском курьере». Они опубликовали опровержение, сами же, собственно, опубликовали. И к чести…
С. КОРЗУН: Т.е. Вы с ножом к горлу не приставили, своих ребят не посылали?
НЕМЦОВ: Понимаете лучший пиар – это правда все-таки. Хоть, конечно, некоторые наши горе-политтехнологи считают, что можно и врать бесконечно, это не так.
С. КОРЗУН: Я напомню просто историю. Канву общую, как ее описывали. 30 миллионов – это плата Билайн за возможность вывода на московский сотовый рынок. Ничего не путаю?
НЕМЦОВ: Да, да, да.
С. КОРЗУН: Когда на нем царил безраздельно МТС. Это связывают с Вашим решением в ранге тогда вице-премьера, по-моему, да, и спрашивают, где там 7 миллионов вроде как нашлись, а где еще 23, которые Билайн, по словам Дмитрия Зимина, будто бы заплатил. Вот собственно вопрос, да.
НЕМЦОВ: Ну, я не знаю, поняли ли что-нибудь из того, что Вы сказали наши радиослушатели. Я могу просто пояснить, как вообще получается лицензия, если хотите, на GSMий стандарт, ну, или вообще, на…
С. КОРЗУН: Нет, мы понимаем на бытовом уровне, Борис, что хорошо, когда конкурируют трое. Может быть, даже еще больше. И мы приветствовали решение антимонопольного комитета, которые не позволил объединиться в Москве тому же Билайну с…
НЕМЦОВ: Да, в 98-м году на рынке сотовых, мобильных телефонов в GCMовском стандарте была одна компания, это компания МТС. Тарифы тогда доходили до доллара за минуту. Сейчас страшно говорить, но вот они были до доллара за минуту. А мне было абсолютно очевидно, что без создания конкурентной среды на этом рынке, наш народ так и будет платить доллар, или полдоллара за минуту, в том числе и по внутригородским звонкам. Поэтому я твердо и ясно поставил для себя задачу эту монополию неестественную, очевидно, монополию как-то уничтожить.
Это раз. Второе, более пикантное, я бы сказал. В то же свое время выработала свой ресурс космическая станция «Мир». И нужно было эту станцию сажать. Причем сажать в управляемом режиме, я хотел бы подчеркнуть. Чтобы она кому-нибудь на голову не упала. Для того чтобы посадить станцию, нужно было, понимаете, да, ракету и пилотируемым образом ее так готовить к посадке. Для этого нужны были деньги.
Обращаю Ваше внимание, что речь идет о 98-м годе, когда случился дефолт, денег никаких в бюджете не было, а станция падала. Так что нужно было найти эти деньги. Вот эти две причины, собственно, воедино когда сошлись, что надо было и снижать тарифы на телефонную связь мобильную, и одновременно сажать станцию «Мир», когда все это у меня в голове сформировалось, тогда и была выдана эта лицензия. Но лицензия эта была выдана не мною. Была такая комиссия по радиочастотам, куда входили представители министерства связи, министерства обороны. ФСБ и т.д.
С. КОРЗУН: Но Вы курировали (ГОВОРЯТ ВМЕСТЕ).
НЕМЦОВ: Да, да, да, я естественно там руководил этой работой. Но это было коллективное решение. Это решение собственно все подтвердили. Ну, и, кроме того, Вы знаете, если бы я чего-нибудь взял, вот Сергей, я Вам должен сказать одну такую вещь. Если бы я хоть чего-нибудь, когда-нибудь взял, я бы сейчас с Вами здесь не разговаривал. Это уж 100%, потому что, знаете, у нас брать можно, если ты сильно лояльный власти. А если ты в оппозиции к власти и при этом еще жулик, так тебя 100% посадят. Поэтому…
С. КОРЗУН: Чем закончилась история с гонораром за книгу – 75 тыс. за Вашу книгу. Это действительно…
НЕМЦОВ: Я получил гонорар за книгу…
С. КОРЗУН: Внес в налоговую декларацию.
НЕМЦОВ: Внес в налоговую декларацию, заплатил налоги. Гонорар, конечно, приличный. Но при тираже больше 100 000 экземпляров, в общем, по-моему, нормальный гонорар. Ну, подумаешь, там чуть меньше доллара я с книжки получил гонорар.
С. КОРЗУН: При этом редактор еще получил деньги, вроде как немаленькие. Речь о 25000, по-моему, шла. Т.е. общий гонорар вместе с редактором…
НЕМЦОВ: Вы имеете в виду с…
С. КОРЗУН: С литературным редактором.
НЕМЦОВ: Да. с литературным редактором. Ну, и что. Нормальный гонорар.
С. КОРЗУН: А писали Вы или литературный редактор? То, что у Вас есть литературный талант – это несомненно. Да вообще, я напомню, что Борис Ефимович с золотой медалью школу окончил. Но я так и не разобрался по публикациям, то ли в Сочи, то ли в городе Горьком славном.
НЕМЦОВ: В городе Горьком. В Сочи я только родился. Книжка была одна из лучших по продажам в то время.
С. КОРЗУН: Бестселлер.
НЕМЦОВ: Бестселлер, да. Ельцин тогда объявил меня приемником зачем-то. И, в общем, был ажиотажный спрос на книгу. Было продано больше 100 000 экземпляров. Я получил приличный гонорар. Вы правильно назвали цифру, 75 000. И мой литературный редактор 25. Ну, заплатил налоги. Кстати, должен Вам сказать, что эти деньги были очень нужны, потому что я переехал в Москву, и надо было как-то начинать жить здесь. А жить на зарплату вице-премьера, я не жалуюсь, я просто правду говорю, жить на зарплату вице-премьера, по честному, невозможно, практически.
С. КОРЗУН: А на что живут современные вице-премьеры?
Б. НЕМЦОВ: Вот я жил на тот гонорар в частности. Так что те деньги были очень важны. Что касается, сам писал или нет. Вы книгу то видели?
С. КОРЗУН: Видел. И даже отрывками читал.
Б. НЕМЦОВ: Вы можете стилистику сравнить речи и книги. В общем, много общего найдете. Согласитесь.
С. КОРЗУН: Ну, понятно, что в основе лежит один и тот же человек.
Б. НЕМЦОВ: А потом, знаете. Сергей, дело в том, что я в детстве занимался наукой, а в науке…
С. КОРЗУН: Физикой. Радиофизикой.
Б. НЕМЦОВ: Физикой, да, занимался физикой. Вот в том числе участвовал в семинарах знаменитых академиков Гинзбурга Виталия Лазоревича в ФИАНе. Короче говоря, там как-то, знаете, формировали какое-то презрительное отношение к плагиату, что это я пронесу через всю жизнь.
С. КОРЗУН: Нет, ну, вопрос не в плагиате. Есть человек, который надиктовывает, а потом литературный агент, который оформляет эти мысли. Собственно, чего скрывать, так же пишется большинство биографий, в том числе и политических.
Б. НЕМЦОВ: Это книга была мною надиктована, потом действительно она была отредактирована, а потом еще раз я ее редактировал в уже напечатанном виде. Вот собственно так она была сделана.
С. КОРЗУН: Борис Немцов, гость программы «Без дураков» на радио «Эхо Москвы».
Б. НЕМЦОВ: Что-то Вы мало скандальных историй как-то вспомнили.
С. КОРЗУН: Да, еще, а Вы про себя самую скандальную вспомните какую? Ну, четыре прослушки у Вас было, да, опубликованные, вроде как по телефону наговорили на прослушивающие службы, наверное, больше любого другого действующего политика. Четыре – это только те, которые на небезызвестном сайте лежат.
Б. НЕМЦОВ: В центральной печати опубликованы.
С. КОРЗУН: Да, да, да.
Б. НЕМЦОВ: Меня, кстати, всегда умиляет, вот что испытывает журналист, который подслушивает, а потом, или а потом публикует частный разговор. Он каким негодяем…
С. КОРЗУН: Но там не все были частные, надо сказать, Борис Ефимович. Там разговоры не совсем частные были.
Б. НЕМЦОВ: А это не имеет значения.
С. КОРЗУН: Там деловые, партийные, внутри партийные.
Б. НЕМЦОВ: Там были всякие разговоры. Но подслушивать, подглядывать, подсматривать, меня так мама учила, неприлично. Может, я что-то не понимаю, может, Вы мне объясните что-то другое. Ну, давайте. Кроме того, еще есть конституционное право. Знаете тайна переписки, тайна телефонных переговоров.
С. КОРЗУН: Ну, я смотрю, от мобильного телефона не отказались. Тут такая даже, не буду называть, модель…
Б. НЕМЦОВ: Да, мне скрывать нечего.
С. КОРЗУН: Защита какая-нибудь специальная стоит?
Б. НЕМЦОВ: Нет.
С. КОРЗУН: Там же рассказывают, и в связи с Вами рассказывали страшные истории, про то, как даже с выключенного телефона, вот у Вас выключен, у меня выключен, даже микрофон можно задействовать, и снимать с него информацию.
Б. НЕМЦОВ: А зачем, когда можно «Эхо Москвы» послушать и не надо ничего снимать.
С. КОРЗУН: Что тут происходит.
Б. НЕМЦОВ: У нас тут что собственно? Какие самые скандальные истории? Черт его знает.
С. КОРЗУН: Вообще, доставляет удовольствие быть в центре скандала, если он…
Б. НЕМЦОВ: Нет. А кому приятно? Да, нет, конечно.
С. КОРЗУН: А если скандал такой как бы неоднозначный, Вы же сами сказали, он работает на пиар. Да, и, скажем, сейчас бизнесмену пиар не особенно нужен, поскольку деньги любят тишину.
Б. НЕМЦОВ: Деньги 100% любят тишину.
С. КОРЗУН: Чтоб шуршали, пока их считаешь, перелистываешь. А политика тишины, в общем-то, публично особо не признает. А Вы всегда были не тайным политиком, а политиком публичным и лицом или партии соответственно или правительства. Вспомнил советскую терминологию Партия и правительство.
Б. НЕМЦОВ: Самое смешное, в какой-то из газет, то ли в «Экспресс», то ли в «Спид инфо» было такое сенсационное сообщение, что я представитель сексуальных меньшинств. Это не то, что самая скандальная новость, но это одна из самых невероятных новостей, я бы так сказал.
С. КОРЗУН: Обидно?
Б. НЕМЦОВ: У меня столько доказательств обратного, что я даже не стал, знаете, как-то не то, чтобы даже реагировать, а даже не стал реагировать на отклики на эту публикацию.
С. КОРЗУН: А Новый год где проводили?
Б. НЕМЦОВ: В Сочи.
С. КОРЗУН: С семьей?
Б. НЕМЦОВ: Да, в Сочи. На родине.
С. КОРЗУН: С какой из семей?
Б. НЕМЦОВ: Ну, с последней. С Ириной Королевой.
С. КОРЗУН: С Ириной Королевой, да. Детей сколько всего?
Б. НЕМЦОВ: Детей четверо. Жанна, которая с Вами работала на «Эхе», может, Вы помните, а, может, не помните, не знаю.
С. КОРЗУН: Помним.
Б. НЕМЦОВ: Ей 22 года. Антон, ему 11 лет. Он, кстати, недавно участвовал в дебатах с Жириновским. Я не знаю, видели Вы или нет.
С. КОРЗУН: Нет, на эти дебаты не попал.
Б. НЕМЦОВ: Нет, ну, это красиво, когда 11летний ребенок объясняет Жириновскому вред диктатуры. Это неплохо было. Жириновский на стороне диктатуры. Ему сын говорит: слушай, а у тебя партия, как называется? Он говорит: как? Либерально-демократическая. Почему же ты врешь? Ты за диктатуру, а партия называется либерально-демократическая. Ну, не важно, короче говоря, сыну 11 лет, он в школе учится. В 20-й, здесь вот на Патриарших прудах. И две маленькие дочки. Одна Дина, ей 4 и Софья, ей два с половиной года.
С. КОРЗУН: Не так давно гостем программы был Стас Намин. Он тоже не первый раз замужем естественно в этой жизни, и дети разные от разных браков. И так случилось, что он сказал как-то очень по-философски, что, ну, в общем, все мои женщины, я от них не отказываюсь, они, в общем, всегда со мной. Его первая жена и работает собственно в его же компании. У Вас такое же отношение?
Б. НЕМЦОВ: Я бы сказал так: у нас со всеми моими женщинами хорошие отношения. Но сказать, что все они со мной, было бы натяжкой. Нет, я, конечно, понимаю, что приятно жить по законам шириата…
С. КОРЗУН: А что, хотели бы, на самом деле?
Б. НЕМЦОВ: Нет.
С. КОРЗУН: В свое время Жириновского не поддерживали?
Б. НЕМЦОВ: Вы знаете, в свое время, когда я еще губернатором работал Нижегородской области, я был в гостях у Руслана Аушева. Он был президентом Ингушетии. И там очень интересная конституция Ингушетии. Там написано, что ингушский брак действует в соответствии с вековыми традициями ингушского народа. Я ему говорю: что означает эта витиеватая запись? Он говорит: ну, то, что у нас в принципе по законам шириата можно иметь 4 жены одновременно. А я ему говорю: а вот ты, Руслан, ты же президент, бравый человек, и очень симпатичный, у тебя сколько? Он говорит: у меня одна. Ну, я не считаюсь, я человек достаточно светский, военный и т.д. Я говорю: а ты можешь мне показать такое живое воплощение ингушской, или российской мечты, как угодно. Короче говоря, поехали мы с ним недалеко от Назрани на территорию, огороженную высоченным забором, заехали туда, стоят 4 дома по периметру. В середине детская площадка, какие-то там качели, не поймешь чего. И мы по периметру стали в каждый из этих домов заходить, встречать довольно таких сердитых женщин. Довольно сердитых. У которых там куча детей там бегает и т.д. в поисках вот этого человека, который по закону шириата. В первом доме сказали, что сейчас не его смена, и вообще, он в другом доме. Пошли в другой дом, там тоже какие-то были проблемы. В общем, в третьем мы его нашли. Нашли мы его так. Открывается дверь, сидит такой затюканный, такой изможденный, такой страшный, такой забитый жизнью человек, который говорит: не вздумайте, даже в мыслях не держите подобного рода мероприятия. Т.е., конечно, жизнь сложная штука, но одно дело, когда последовательно у тебя есть несколько семей. Жизнь есть жизнь. Другое дело, когда все это происходит одновременно. Т.е. это кошмар. Ну, то, что я увидел, отбило у меня всякое желание даже об этом думать.
КОРЗУН: Продолжать эксперимент в этом направлении.
НЕМЦОВ: Да, так что законопроект мне этот известен. Мы за него не голосовали. Просто потому, что я своими глазами видел, что это означает.
КОРЗУН: Борис Немцов, гость программы «Без дураков». А к деньгам как относитесь? Ну, чтоб, наверное, завершить…
НЕМЦОВ: К деньгам отношусь спокойно.
КОРЗУН: На что можете потратить спокойно.
НЕМЦОВ: Ну, я так скажу. У меня нет загородного дома. У меня нормальная квартира в центре Москвы на Ордыке. У меня машина неплохая.
КОРЗУН: У детей, у жен из предыдущих браков тоже…
НЕМЦОВ: Да, ну, конечно. Ну, я оставил все там. Ну, своей первой жене, естественно. Там она живет в квартире, которую я получил, когда приехал сюда в правительстве работать на Садово-Кудринской. Катерина с двумя детьми тоже живет в «Алых парусах». Ну, в целом, все живут нормально. Я вообще считаю, что, понимаете, многие люди, и мужчины тоже, нечего греха таить, они свободными хотят быть, и хотят еще и имущество разделить со своей женой. Вот я считаю, что это неправильно. Если ты хочешь быть свободным, то ты должен за это заплатить. Самое дорогое, что у большинства людей есть, это, в общем, квартира. Поэтому, если хочешь свободы, оставь квартиру жене с детьми, в общем, не пытайся ее делить. Я, конечно, понимаю, что мой совет может быть воспринят, как наезд на там сотни тысяч людей, которые в тяжелом положении оказались, но это справедливо было бы. Потому что мужик все-таки имеет больше возможности заработать, чем женщина, ну, так жизнь устроена у нас, да. Поэтому, это, кстати, секрет, почему у меня отношения нормальные со всеми. Потому что я как бы каждый раз пытался начать жизнь сначала. И это стимулирует еще к тому, чтобы работать, зарабатывать, за здоровьем следить и т.д.
С. КОРЗУН: Последняя жена не говорит, пора уже остановиться, хватит уже…
НЕМЦОВ: Нет, нет, не говорит.
С. КОРЗУН: А в детей, как вкладываете?
НЕМЦОВ: И еще, знаете. Вот моя формула такая по поводу денег. Это хороший вопрос. Вся жизнь – это попадалово на деньги. Т.е. вот не надо сожалеть, если ты за что-то, тебе кажется там, переплатил, заплатил и т.д. не надо, это ерунда полная. Вот вся наша жизнь, каждый день мы должны тратить деньги. И надо успокоиться. В гробу карманов нет, понимаете.
С. КОРЗУН: А в прямом смысле кидали? Под аферы попадали под какие-нибудь?
НЕМЦОВ: Вы знаете, поскольку я человек достаточно доверчивый. И бизнесмен из меня очень плохой, я вот по началу хотел участвовать в одном проекте. Не буду называть имена. Просто не хочется, знаете людей там подводить и т.д. В одном проекте сетевом, связанном со строительством кофеен, достаточно мне казалось, приличные люди, партнеры, но они меня обманули. Они меня обманули. И, кстати, одна из причин, почему я решил все-таки заниматься инвестициями в фондовый рынок, связано с тем, что там все от тебя зависит в основном. И обмануть ты можешь только сам себя. Были такие неприятные моменты, очень неприятные. Еще раз хочу сказать, что надо помнить нашу русскую пословицу «Доверяй, но проверяй», но у меня не всегда просто это получается.
С. КОРЗУН: И вернемся к вопросу, который я начал уже было задавать. В детей как вкладываете? В русской манере? Т.е. содержите их до вполне зрелого, или намереваетесь содержать до зрелого возраста, или в американской манере. 16 лет, 50 долларов и привет.
НЕМЦОВ: Нет, не 16 лет, вот если говорить о старшей дочери. Все-таки ей 22 года, она закончила уже МГИМО. И сейчас учится в юридической академии. Она сейчас стала зарабатывать деньги сама. Она тоже этим же самым бизнесом занимается. Мы с ней собственно вместе это делаем. И вот с этого года я не буду ей помогать. Т.е. ну, ей 23 года будет в марте, вот я, т.е. до 22 лет я ей помогал. А вот сейчас нет. Но у меня критерий не юридический, там возраст. Там 16, 18 лет.
С. КОРЗУН: Но я тоже говорил достаточно условно.
НЕМЦОВ: У меня-то другой критерий. Мне кажется, так. Что когда молодой человек встает на ноги и уже начал работать, то можно прекращать помогать.
С. КОРЗУН: Но при этом квартиру подарите, если будете иметь вот такую возможность, если имеете машину…
НЕМЦОВ: Нет, уже не буду. А уже все у них есть.
С. КОРЗУН: Хватит.
НЕМЦОВ: У нее есть бой френд. Она живет с ним. Мама живет в нормальной квартире. Нет, я все.
С. КОРЗУН: А в политику, зачем потянули дочь свою?
НЕМЦОВ: Я ее не тянул, она сама хотела. Ну, это же гены все.
С. КОРЗУН: Гены. Генами. Геннадий Андреевич или…
НЕМЦОВ: Нет, гены в историческом, прямом смысле этого слова. Это ее собственное решение. Я, кстати, и не поддерживал. Я просто говорил, что в России запрещено заниматься независимой политикой с некоторых пор. И я говорю, что ничего хорошего, кроме шишек и головной боли ты не получишь. А еще страшнее, просто это опасно бывает, как мы знаем. Так вот она, тем не менее, сказала, что она будет это делать. Честно говоря, это ее решение. Я ее это решение уважаю. И нисколько там не протестовал против этого. Даже потом стал помогать. Ну, когда она обратилась за помощью, я стал помогать. Ну, сейчас, по-моему, она больше интересуется…
С. КОРЗУН: Бой френдом…
НЕМЦОВ: Скорее бизнесом. Да, бой френдом, бизнесом, все вместе.
КОРЗУН: Вообще, женщина в политике. Ну, в России это история уникальное, в общем, состояние. Можно упомянуть, светлой памяти. Галину Васильевну Старовойтову. И Ирину Хакамаду, которая продолжает оставаться на политической сцене. Ну, скажем, Валентину Матвиенко из более-менее серьезных фигур. Ну, да, не обидятся на меня. В то время, как на Западе в разных странах женщины не просто активно идут в политику, а уже занимают самые, что ни на есть руководящие должности в политике. И вот, вот с момента на момент и госпожа Хилари Клинтон возглавит американскую администрацию целиком. Почему в России так? Сексистское государство?
НЕМЦОВ: Вы знаете, в России довольно опасно заниматься политикой.
С. КОРЗУН: Женщине именно.
НЕМЦОВ: И женщинам, и мужчинам, всем. И только мужественные люди могут этим заниматься. Поэтому вышеперечисленные Ирина Хакамада, и Галина Васильевна, Царствие ей Небесное, Валерия Новодворская и Валентина Ивановна Матвиенко, они все сильные люди. Они, кстати, разной совершенно политической ориентации, но, тем не менее, у них есть общее. Они сильные. Вот что касается Запада, то я могу сказать, тенденция такая. Чем выше уровень жизни, чем более стабильно и безопасно общество, тем больше женщин идет в политику. Поэтому когда у нас женщин будет больше в политике, это будет сигнал того, что в России нормализуется жизнь, что в России наиболее жгучие проблемы такие горячие уже решены, и мы выходим на траекторию такого спокойного и эволюционного развития. Но есть еще одна причина, почему в России с женщинами в политике напряженка. Дело в том, что Россия такое чванливо-мужланское общество. Хотя Россия очень женская страна, вот посмотрите, например, на итоги олимпиады, или на победу наших волейболисток. В основном, все медали завоевывают женщины. Посмотрите на лица учителей, наших врачей. Это тоже в основном женщины. Посмотрите на лица низко оплачиваемых людей. Это тоже женщины, санитарки, допустим. Там уборщица и т.д. и т.п.
КОРЗУН: Ну, и в журналистике женщин стало уже значительно. На Западе они вообще доминируют. У нас довольно много женщин.
НЕМЦОВ: Ну, в журналистике я не знаю, если честно, много их или нет. Могу только сказать, что, как правило, должность главного редактора, это мужская должность. Посмотрим, например, на «Эхо Москвы». Ну, не только. Короче говоря, у нас так. У нас школа, конечно, женская. Лицо имеет. Но директор школы часто бывает мужчина. Или допустим, там тоже женское лицо имеет, но главврач, как правило, мужчина. И я вообще считаю…
С. КОРЗУН: Нет, ну, вообще, женщина должна сидеть дома?
НЕМЦОВ: Я знаете, Сергей, считаю, это связано во многом с православной такой традицией. Вот у нас в Синоде, например, по определению не может быть женщин. Настоятель собора, Вы хоть одну женщину видели? Никогда такого не бывает. Т.е. на самом деле, такая многовековая традиция. Женщина не допущена до высших сфер, а все-таки политика, управление государством…
С. КОРЗУН: Но другие страны как-то перевалили через это. В общем, это же было практически везде.
НЕМЦОВ: Ну да, было, было. Но я считаю, что это эволюционный процесс. И пройдет еще много времени, когда женщины займут достойное место в политике. Что бы я не хотел, я бы не хотел, чтобы по полову признаку все-таки людей выбирали. Это кстати, унизительно для женщин. Знаете, введение квот разных и т.д. Полный идиотизм. Потому что, в конце концов людей, если о политике говорить, интересует профессиональная составляющая и программа человека, а не то, какого он пола. Поэтому это эволюционный процесс, но я думаю, рано или поздно это случится. Еще один момент. Я обратил внимание, занимаясь бизнесом. Женщин больше, чем мужчин в России, но если посмотреть на то, кто контролирует российские деньги.
С. КОРЗУН: Да, а кто знает, кто дома контролирует российские деньги?
НЕМЦОВ: Я Вам так скажу. Более 90% российских денег контролируют мужчины. Причем можно посмотреть по спискам Форбса. Можно посмотреть по спискам миллионеров. Можно посмотреть просто на статистику собственников маленьких предприятий и т.д. Как правило, это все-таки мужчины делают.
С. КОРЗУН: Т.е. зарабатывают мужчины. Тратить должны женщины.
НЕМЦОВ: Ну, в основном, да. Вот что там дома происходит, зачем они зарабатывают, я не знаю. Наверное, все это на женщин идет, но или большая часть, хорошо бы это было. Но в принципе, 90% денег в России контролируют мужчины. Кстати, на Западе это другая цифра. Там где-то может быть 60-70% .
С. КОРЗУН: Останемся в политике. У Вас остаются планы на политику?
НЕМЦОВ: Ну, сейчас такой большой политический год начался. Я всерьез думаю о том, что мы будем делать в декабре 2007-го года.
С. КОРЗУН: Вы занимаете сейчас какую-то должность, член федерального совета, или как это называется в СПС?
НЕМЦОВ: Политсовет.
С. КОРЗУН: Политсовет, да. Т.е. один из руководителей.
НЕМЦОВ: Да, но…
С. КОРЗУН: Ну, сами что будете делать вот в эту кампанию?
НЕМЦОВ: Вы знаете, я считаю, что сейчас будет таких два этапных события. Первое, это выборы в 14 регионах в марте. В том числе, и ключевые выборы в Санкт-Петербурге, выборы в Московской области, в Самаре, в Томской области, в Мурманской, в Вологде, и в ряде других, в Дагестане и в ряде других регионов. Это очень важные выборы. Мы закончили год с очень неплохим результатом в Перми.
С. КОРЗУН: Неожиданно неплохим.
НЕМЦОВ: Вы знаете, мы там сенсационный получили результат. 16,5% за Союз Правых Сил. Никто в это не может поверить, но это правда. 16,5%, И честно говоря, если в марте итог будет обнадеживающим, тогда у демократов и у Союза Правых Сил есть реальный шанс победить в декабре. Хотя в это сейчас мало кто верит. Но, тем не менее, план такой. Добиться успех в марте с тем, чтобы выиграть и в декабре. И я считаю, это даже не столько задача для меня, там для Союза Правых Сил, это вообще задача для страны. Потому что отсутствие правого крыла в парламенте, как Лужков говорил, помните, что птица без крыла без одного летает плохо, или вообще не летает. Он очень точно сказал, на самом деле. Я с ним абсолютно согласен. Такое убогое зрелище представляет из себя наш парламент. И хотелось бы все-таки, чтоб была более гармоничная страна, чтобы были представлены разные политические силы.
С. КОРЗУН: Ваши личные амбиции? Хотите превзойти ту политическую вершину, на которой уже находились? Заместитель председателя правительства.
НЕМЦОВ: Вы знаете, надо ставить все-таки реалистичные цели. Реалистичная цель такая – это вернуться Союзу Правых Сил там и мне, возможно, в большую политику, в государственную думу. Выдвинуть единого кандидата в президенты от демократических сил, причем у меня есть на этот счет вполне ясное предложение, кого надо вдвинуть.
С. КОРЗУН: Кого?
НЕМЦОВ: Выдвинуть надо наиболее популярного среди избирателей демократа.
С. КОРЗУН: И кто такой там? По-моему, 2, 3, 4 процента, максимум 6 по опросам.
НЕМЦОВ: Не имеет значения. Вот критерий должен быть объективный, связан с мнением людей. Единственный критерий – это популярность человека. Поэтому в этом шорт листе может участвовать там 5 человек, 10 человек, не важно, что все должны согласиться с тем, что кандидат единый должен быть. Он должен быть один. И его надо выбрать не на основании каких-то аппаратных, кулуарных там иезуитских договоренностей, а на основе довольно простого, объективного критерия. К кому народ лучше относится, тот должен быть единым кандидатом. Казалось бы, очевидная мысль, Сергей, она никем из потенциальных кандидатов не поддерживается. Просто не кем.
С. КОРЗУН: Если Вы окажетесь самым популярным, готовы бороться за президентское кресло в 2008 году? Т.е. бросить вот бизнес Ваш, потому что придется отказаться от него, или передать, кому там, жене, детям, инвестиционные, прочие.
НЕМЦОВ: Послушайте. Сергей, я, во-первых, не считаю, что занятие бизнесом – это что-то такое, что жалко бросить. Это первое. Я же Вам сказал, что когда тебе за 40, то менять профессию довольно трудно, это раз. Второе, если критерий будет коллегами признан, то почему бы и нет.
С. КОРЗУН: Да, по любому критерию, если даже, вот Вы готовы? Вот ощущаете в себе силы, желание, решимость…
НЕМЦОВ: А по любому другому…
С. КОРЗУН: 47 Вам сейчас, Борис.
НЕМЦОВ: Да.
С. КОРЗУН: Для политика возраст, ну, считается, возраст начинающего политика. Это Вы начали рано, там 15 лет назад. Или сколько уже тогда были молодой совершенно по всем меркам. В революционное время это случается. 47 лет – это возраст здравого политика, который уже много понимает. Готовы или нет? Не то, что бы я Вам предлагал. А просто по своим силам.
НЕМЦОВ: Если будут честные критерии отбора, то да. А если не будет, то не буду.
КОРЗУН: За Вашу политическую деятельность, в том числе, на высоких должностях, за что-то стыдно по-настоящему?
НЕМЦОВ: Понимаете, не ошибается только тот, кто ничего не делает. Я, конечно, за свою жизнь политическую много натворил ошибок, но, пожалуй, самая запоминающая, помнишь, как в семейной жизни, так и в политической, помнишь только начало и конец. Что в середине, в общем, помнишь плохо.
КОРЗУН: Ну, в начале всех на ГАЗы пересаживали. Это мы помним.
НЕМЦОВ: Нет, это ерунда. Это уже в Москве. Во-первых, это я не считаю никакой ошибкой. Во-первых, я считаю, что если ты патриот, то нечего поддерживать немецкого автомобилестроителя.
КОРЗУН: Подождите, у Вас какая машина?
НЕМЦОВ: А я на свои собственные деньги купил машину. А я сейчас говорю про чиновников, которые тратят не свои деньги, а деньги налогоплательщиков. Поэтому ты, если у тебя есть деньги, хоть на Бэнтли ездий, мне все равно, а если ты деньги бюджетные тратишь, т.е. налогоплательщиков, будь добрый поддерживать отечественное производство. Собственно, мысль была ровно эта. Я не очень понимаю, почему она вызвала такую истерику.
КОРЗУН: Нет, вообще хороший пиар ход был при переезде в Москву, как раз такое сказать, это же вспоминается, как одно слово из анекдота, или анекдот за весь вечер рассказанный, запоминается. Вот этот запоминается из политической карьеры.
НЕМЦОВ: Я вообще удивляюсь, почему это запомнилось, честно. Я знаю, что это запомнилось…
КОРЗУН: Автомобилистов много, их все больше в нашей стране.
НЕМЦОВ: У нас, кстати, российские машины отвратительные ровно потому, что тогда моему совету никто не последовал. До тех пор, пока наши начальники будут на мерседесах разъезжать, вот здесь вот по Арбату, разгоняя несчастных автолюбителей по краям, они уже итак бедные замучены в пробках, в пробках застоялись. До тех пор у нас никогда машин не будет качественных. Неужели это не понятно. Поэтому я абсолютно не считаю это своей ошибкой. Скорее, это было наивное предложение. Я не понимал масштаб истерики, который был в Кремле после этого. Вы знаете, что в Кремле после этого предложения было три совещания на тему, как остановиться проект пересадки чиновников на отечественные машины. Три. Одновременно не было ни одного совещания по поводу восстановления Чеченской республики. Три совещания, как не пересесть на отечественную машину, и ни одного совещания как восстановить разрушенную целую, в общем, можно сказать страну. Я просто был достаточно наивным человеком, это уж точно. 10 лет назад это было. Да, вот в этом году 10 лет исполняется, как собственно я пришел в правительство. Если говорить про ошибки, была одна досадная ошибка у меня. В Нижнем Новгороде я снял с работы мэра Нижнего Новгорода не демократично очень. Снял его с работы, хотя, конечно, он не хотел платить налоги в областной бюджет, тем самым, разрушая область, тем не менее, я его снял не демократичное, и, в общем, сорвал там выборы. Это было, конечно, очень неправильно. Потому извинился, кстати, перед ним. Он, стати, потом был сенатором в Совете Федерации. Дмитрий Иванович Бедняков его фамилия. Вот это была такая досадная ошибка очень, но я считаю, что все-таки с тех пор я никогда не допускал никаких вариантов, чтобы там наезжали на независимую прессу, или снимали кандидатов, никогда этого не делал. Т.е. прививку от авторитаризма получил в самом начале своей политической карьеры. Это было, кстати, в 93м году.
КОРЗУН: О Вашей личной как бы политической деятельности. Потому что деятельность политиков состоит из конкретных поступков. Вот Ваши недруги, да, и часть Ваших друзей ставит Вам иногда в укор или в вину Ваше поведение на Дубровке. Вот расскажите слушателям эту историю, когда Ирина Хакамада, Иосиф Кабзон и Вы пошли в здание на Дубровке, и в итоге Вы там…
НЕМЦОВ: Эта история…
КОРЗУН: Тяжелая история для Вас, да. Судя по выражения лица, вспоминать не очень хочется.
НЕМЦОВ: Нет, нет, нет. Я сейчас расскажу. Спасибо, во-первых, что Вы задали этот вопрос. Это действительно для меня тяжелая и поучительная история. Дело в том, что мы, ну, я лично, вел некие переговоры с Абу Бакаром. Это лидер как раз террористов, который захватил здание, его потом собственно и убили, когда был штурм. А переговоры были такого содержания. Что он выпускает стариков, женщин и детей, причем каждый день, мы договаривались по 20, по 30 человек. Взаимен он требовал, чтобы в Чечне не звучали взрывы и не убивали людей. За каждый мирный день в Чечне он был готов выпускать 20-30 человек. Он человек был отчаянный и сильный достаточно. Знаете, разговор о том, что они там коньяк пили, все это чушь полная. Они такие были одержимые, идейные люди. И не за деньги, конечно, туда шли, а просто, потому что они сепаратисты и террористы одновременно. Вот собственно и все. Короче говоря, мы с ними вели эти переговоры по телефону. У меня был его телефон. Потом было принято решение идти и уже глаза в глаза на эту тему говорить. И действительно была такая группа Кобзон, Ирина Хакамада и я. А потом раздался звонок от Путина. Ну, Вы понимаете, страна была в состоянии чрезвычайного положения по факту. Оно не объявлялось, но по факту так было. И он меня лично попросил не ходить. Я долго не мог понять, почему он это сделал. Потом уже я понял, ему очень не хотелось, ну, я тогда возглавлял партию, да. Ему очень не хотелось, чтобы наша партия стала популярной по-настоящему. Я это понял потом только. Он сказал: я тебя очень прошу, не ходит. Вот я Лужкова отговорил не ходить. Вот Лужков не пошел же.
КОРЗУН: А требовали Лужкова.
НЕМЦОВ: Да, да.
КОРЗУН: Называли его в числе.
НЕМЦОВ: Нет, он хотел идти, потом вдруг резко перестал. Он говорит: я Лужкова отговорил не ходить, и тебя тоже. Я тебя прошу, не надо этого делать. Я отвечаю за ситуацию в целом. Ты с этим согласен? Я естественно с этим согласен.
КОРЗУН: А выбор-то сложный на самом деле. Ирина то рядом, идет.
НЕМЦОВ: Да, это естественно. Да, нет, Ирина то в курсе дела была. И Кобзон тоже в курсе. Ошибка или нет? Честно говоря, если бы сейчас все заново, я бы, конечно, его не послушал сейчас. Потому что столько дерьма и гадости, в том числе, со стороны власти, я потом услышал по этому поводу, что, в общем, я понял, что он решал свою задачу. Ему не хотелось, чтобы никто кроме власти… Там власть вот такая доблестная, она убила террористов, еще, правда, 129 человек погибло, которых можно было спасти. Я бы, наверное, сейчас его не послушал. Но это была ошибка моя, безусловно. Она не была такой роковой, это была ошибка. Я исходил из чего? Из того, что он глава государства в тяжелый момент даже те, кто в оппозиции находятся, должны выполнять указания одного человека, чтоб не было хаоса и безобразия. Кстати, этой позиции и правозащитники придерживались именно тогда, когда на Дубровке. Но я совершил ошибку, конечно. Что касается последствий, то они вообще кошмарные. трусливый парламент отказался заниматься расследований обстоятельств на Дубровке. Мы провели свое независимое партийное расследование.
КОРЗУН: Вам сейчас все понятно из того, что там произошло?
НЕМЦОВ: Да, нам все понятно, абсолютно. К нам, к счастью, приходили эксперты и из МЧС, и из института медицины катастроф. И просто свидетели этих событий. И очень поучительный момент. 129 человек погибли совсем не от газа, как официальная пропаганда говорит, а их неправильно спасали. Диагноз в свидетельстве о смерти у всех один. Асфиксия. Т.е. они задохнулись. Им западали языки в гортань, и они не могли дышать. А западали, потому что их неправильно складировали, их клали на спину, и у них языки западали, так же, как и у утопленников. Их надо было класть, наоборот, на живот или на бок. Языки пальцем поднимать с тем, чтобы они могли дышать спокойно. Этих людей собственно можно было спасти. Собственно, это главное заключение нашей комиссии. Мы, я ходил к Путину с этим заключением. И целые тома были, и видеоматериалы и т.д. с просьбой, чтобы он дал указание все-таки расследовать обстоятельства смерти этих людей. Их можно было спасти. На словах он пообещал, но ничего не сделал. Это дело было замято. И я был в шоке, если, честно говоря. Он сказал, а потом одну фразу, ты знаешь, этих людей мы все равно спасти уже не можем. Но главный мой аргумент был такой: да, мы этих людей спасти не можем, но, чтобы впредь не повторялось подобное, мы должны разобраться и наказать. А Вы знаете, что после Дубровки был еще Беслан. Где тоже бесславно проработала комиссия, ни черта мы не знаем, что там произошло, и видимо, никогда уже не узнаем. Вот эта стилистика закрытости, вранья, вот эта стилистика продолжается, а результат – это гибнущие люди. Поэтому ну ничего тогда, когда это в Дубровке случилось, я этого естественно еще знать не мог. И, наверное, я с Вами согласен, я должен был идти. Но у меня какой еще был аргумент, мало того, что он там главный, да, аргумент у меня такой, что поскольку все-таки я руководитель партии, и я не в личном качестве там решения принимаю, все-таки мне надо было думать еще и о судьбе организации. Это тоже, конечно, сыграло роль, но сейчас понимая достаточный цинизм власти в то время, я бы, конечно, поступил по-другому.
С. КОРЗУН: Борис Немцов, гость программы «Без дураков» на радио «Эхо Москвы», Минуты 2, 3, наверное, у нас остается до конца программы. Ну, давайте тогда о том, как расслабляетесь после таких стрессов, которых, наверное, немало было в Вашей жизни.
НЕМЦОВ: Нет, ну. Вы вовремя меня спросили, поскольку мы после Нового года встречаемся. Вы знаете, я расслабляюсь, как все.
С. КОРЗУН: А я совсем не то имел в виду. Винтсерфинг например, адептом которого Вы являетесь, не знаю, или лыжи…
НЕМЦОВ: У меня есть такая должность, о которой мало кто знает в стране. Я вице-президент федерации винт серфинга и кайт серфинга.
С. КОРЗУН: А это что? В чем это выражается?
НЕМЦОВ: Кайт – это доска с парашютом, т.е. тебя по воду несет не парус, а парашют, который обдувается ветром. Ну, в принципе, это очень адреналиновый спорт. Это то, что называется экстремальный спорт. В трех измерениях ты можешь двигаться. Потому что раз у тебя в руках парашют, ты можешь и взлететь в воздух. Я его освоил в ушедшем году. Очень этим горжусь, вообще это единственный, пожалуй, спорт, где с тобой борются все силы природы. И серфинг, и винт серфинг и кайт серфинг. Я имею в виду и ветер, и волны, и солнце, ну, и вода. Это спорт действительно свободных и сильных людей. И я очень горжусь тем, что я им овладел. А в ушедшем году еще сумел съехать с огромной волны, высотой где-то, может быть, там с трехэтажный дом. Причем когда я фотографию показываю друзьям, говорю, я могу с такой волны, они говорят, это не ты. И доказать, что это я практически невозможно, но в принципе так скажу, если Вам до 30, то Вы можете освоить винт серфинг. Что касается кайта, то, не смотря на то, что он выглядит даже более экзотично, я чем винт серфинг, ну, парашют, представляете, им можно заниматься даже когда тебе за 40. Кайф неописуемый. Восторг, адреналин, ну, надо, конечно, будет часов 10-15 в воду побарахтаться, перед тем, как научиться, но если научишься, то уже до самой смерти можешь этим заниматься, и это, конечно, очень классная вещь, единственное, что плохо, что у нас стране нет ни одной европейской винтсерфинговой станции. Я подчеркиваю, ни одной. И приходится…
С. КОРЗУН: Вообще, климат надо менять тогда.
НЕМЦОВ: Дело не в климате. У нас сильный ветер в Питере дует, например, у нас бывают ветра на Азовском море, бывают ветра на Черном море, в районе Анапы, например, на Тихом океане. Но, короче говоря, у нас есть ветровые места, но, к сожалению, нет у нас ни одной станции. Хотя есть просто мирового класса винтсерферы. Егор Попретинский, например. Он там 7 место на чемпионате Европы занял. Ну, короче говоря, спорт таких свободных, нормальных, сильных людей. Заниматься им приходится в Турции, в Египте. Ну, у кого больше денег, те могут на Гавайи слетать, на Марианские острова и т.д. Это такая фантастическая вещь. И если ты один раз это освоил, то ты уже никогда это не бросишь.
С. КОРЗУН: Последний вопрос, на пенсию выйдете, где домик купите? В каком месте?
НЕМЦОВ: Вы знаете, у меня в России то нет домика. Я, конечно, понимаю, что радиослушателям трудно поверить…
С. КОРЗУН: До пенсии далеко еще и возраст будут повышать пенсионный.
НЕМЦОВ: Я бы хотел на пенсии все-таки жить там, где можно заниматься моим любимым видом спорта.
С. КОРЗУН: На Сейшелах.
НЕМЦОВ: Нет, на Сейшелах, кстати, нельзя заниматься. На Сейшелах не дует ветер, Сергей, так же как и на Мальдивах. И вообще я Вам хочу вещь одну сказать. Что там, где дует ветер, там не комфортно. А вот эти вот дорогие курорты, знаете, в Карибском море, Багамы и т.д. Это все не для серфера. Серферы живет, как это не странно там, где дует ветер, где низкий комфорт. Песок к тебе в физиономию летит
С. КОРЗУН: Ну, так где, где не тяните, где домик будет?
НЕМЦОВ: Не знаю, кстати, как ни странно, самое серфовое место, близкое к нам, это Египет. Мне не очень хочется жить с арабами, если честно. Не подумайте, что я там расист какой-то, но просто вот не очень. Ну мы совсем разные. Но тем не менее, если говорить о ветре. то лучше, чем там ветра нет.
С. КОРЗУН: Борис Немцов был гостем программы «Без дураков» на «Эхе Москвы», Спасибо за ответы на те вопросы, которые нас интересовали.
НЕМЦОВ: Вам спасибо. Берегите себя.