05.04.2022
Немцов. Интервью
Эхо Москвы
Интервью
В прямом эфире радиостанции «Эхо Москвы» Борис Немцов
Эфир ведет Алексей Венедиктов.
26 августа 1998 года
Алексей ВЕНЕДИКТОВ: Мы выслушивали разные версии разных людей, которые ушли в отставку в последнее время. Почему Вы опередили события, и сами подали Президенту прошение об отставке, хотя не было исключено, что в новом правительстве Президент Вам предложил бы работу?
Борис НЕМЦОВ: По-моему, как раз я сделал все вовремя. Дело в том, что надо понимать причины, приведшие к такому тяжелому кризисному положению нашу страну. Отсюда следует мое персональное решение. У меня есть своя версия на этот счет. Я считаю, что в стране за 5-7 лет построен достаточно уродливый рыночный механизм, или олигархический капитализм, как его называют журналисты. Это крайне неэффективная модель рынка, в которой большая часть капитала сосредоточена в небольшом количестве компаний. Как правило, хозяева этих компаний ведут себя как бабочки-однодневки, лишь бы сконцентрировать как можно быстрее прибыль с предприятий, вывезти ее. В результате на многих предприятиях не выплачивается заработная плата, компании не платят налоги. А дальше уже как следствие начинается дефицит бюджета, в результате которого возникают финансовые пирамиды типа ГКО и то, что мы сейчас имеем.
Таким образом, диагноз болезни состоит в том, что построена такая олигархическая система, которая нуждается в большой модернизации. Правительство Кириенко, где я имел честь работать, было готово буквально с этой недели осуществить крупномасштабную программу по санации банков, невзирая на тех, кто является их хозяевами, и крупных компаний, которые не платят налоги и не платят заработную плату. Существующую экономическую элиту это, конечно, не могло устроить, и в этом я вижу экономическую подоплеку отставки Правительства.
Лозунг сегодняшнего дня, который хотели бы провозгласить те, кто не умеет управлять предприятиями, спасение олигархов и олигархического режима. А мне кажется, что лозунгом должно быть совсем другое: спасение финансов, спасение российской экономики. Поскольку я не вижу возможностей реализации этой программы ныне, мое пребывание в Правительстве просто бессмысленно. Я не привык просиживать штаны, не важно, в Белом Доме или в Парламенте, я привык заниматься конкретными делами. Мне кажется, что в той сфере деятельности, за которую я отвечал в Правительстве, в ближайшем месяце ничего позитивного происходить не будет.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Давайте углубимся в предложенную Вами тему. Когда Вы говорите об олигархическом капитализме, олигархическом режиме, если соглашаться с Вами, надо признать, что этот режим построил Ельцин, Бурбулис, Гайдар, Черномырдин, Чубайс, Немцов. Потому что других Правительств не было. Вы ведь не сейчас пришли в Правительство Кириенко, вы пришли в то Правительство Черномырдина. Тогда что изменилось, собственно?
Б.НЕМЦОВ: Я все, что мог, сделал для того, чтобы режим не деградировал так быстро. И пытался его модернизировать. Не могу сказать, что все получилось, но кое-что было сделано. Давайте вспомним. Например, были упразднены уполномоченные банки, которые высасывали деньги из бюджета, были отменены полукриминальные-полубандитские программы по экспорту нефти. Это было сделано летом. Чиновников заставили заполнять декларации. Мы обязали все бюджеты всех уровней конкурсным образом распределять деньги, чтобы меньше воровали. И мы стали контролировать монополии. Во-первых, мы заставили Газпром заплатить налоги. В прошлом году удалось заплатить задолженности по пенсиям: Газпром был должен 13 трлн. рублей. А потом мы стали снижать тарифы, провели аудит этих компаний, в том числе международный аудит. Мы закончили с полукриминальной приватизацией. И сделки, которые проходили по продаже имущества в прошлом году, отличались честностью, хотя не обошлось без скандалов. Так что моя совесть чиста. Что касается того, кто виноват…
А.ВЕНЕДИКТОВ: Я не говорил о том, кто виноват, я спрашивал, как строился этот, говоря Вашими словами, олигархический режим.
Б.НЕМЦОВ: Строилось так. Сначала была советская система, главки, министерства, крупные монопольные компании. Структура была государственная, при том она никакого отношения к рыночной экономике не имела. Потом эту систему без особой модернизации стали потихонечку приватизировать, акционировать. И структура явно не рыночная плюс монополизированная стала частной. К управлению структурами пришли граждане, которые не знают, не умеют и не хотят заниматься судьбой предприятия.
За время работы в Правительстве я проехал 40 регионов страны, и везде в той или иной степени присутствуют известные стране финансово-промышленные воротилы. Особенного позитива в их деятельности, особенно в провинции, что-то не заметно. Заметно, что деньги из провинции переводятся в Москву. Заметно, что ничего не меняется в управлении предприятиями, что не платят зарплату. Так что эта система в каком-то смысле была предопределена еще советской, и особо обвинять вышеперечисленных людей вряд ли можно. Другое дело, что все мы, и я в том числе, мало что сделали для того, чтобы предотвратить рождение такого уродца. Всем кажется, что в России сейчас кризис, паника, или, по крайней мере, какие-то попытки ее организовать. Ничего подобного. Все олигархические режимы именно так и заканчивают. Южная Корея, Таиланд, Индонезия — абсолютно то же самое. Неэффективная экономика, отсутствие грамотных управленцев, отсутствие банкротств тех, кто не умеет управлять. Вот причины, которые привели к этому кризису.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Вернемся к проявлению этого кризиса. Вы считаете, что отставка Правительства это результат того, что олигархии или руководители крупных финансово-промышленных компаний узнали о некоем плане, который Вы готовили по санации экономики, и нанесли упреждающий удар? Или это результат политической слабости Правительства?
Б.НЕМЦОВ: Правительство Кириенко было самым квалифицированным за все время существования новой России (после распада Советского Союза). За 5 месяцев оно сумело сделать очень многое: фактически изменить налоговую систему в стране, создать адекватную программу антикризисных действий, приостановить дальнейшее разбухание пирамиды. Правительство вело себя адекватно, хотя времени у него было мало. Естественно, груз проблем, который возник за долгие годы, разрешить за один месяц невозможно, да и за 5 месяцев тоже. Так что обвинять Правительство Кириенко не в чем. Мне представляется, что именно экономические мотивы легли в основу решения об отставке.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Вы сейчас говорили о режимах. Получается, что очень серьезную ответственность за сложившуюся в течение 6-7 лет ситуацию несет Президент. Сегодня спикер Госдумы Геннадий Селезнев призвал Президента добровольно уйти в отставку, предложил провести досрочные выборы. Считаете ли Вы, что отставка Ельцина нужна?
Б.НЕМЦОВ: Еще никогда в истории России добровольная отставка главы государства хорошим для страны не оканчивались. Дело не в Ельцине и не в его семье. Дело в том, что вся история России учит, что как только либо царь, либо генеральный секретарь, либо Президент отрекается от престола, это заканчивается смутой и массовыми беспорядками.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Импичмент лучше?
Б.НЕМЦОВ: Юридический импичмент практически невозможен, так устроена Конституция. И все это хорошо понимают. Президент находится в очень тяжелом положении, ему можно только посочувствовать. Если его будут вынуждать к отставке, и он на это согласится, то у страны будет гораздо больше проблем, чем сейчас. Сразу же начнутся президентские выборы. А выборы, умноженные на финансовый кризис, это с вероятностью 99,9% — экономическая катастрофа. Это очень большой удар по простым людям. Потому что власти, вместо того, чтобы заниматься исправлением финансовой ситуации, санацией банков, поддержанием курса рубля, будут заниматься выяснением отношений друг с другом.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Борис Ефимович, Вы могли бы остаться в Правительстве. Сейчас Вы свободны. Я имею в виду то, что если будет Указ, Вы станете свободным.
Б.НЕМЦОВ: Я жду Указа с нетерпением.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Почему с нетерпением?
Б.НЕМЦОВ: Потому что я в душе уже свободен, а юридически еще нет.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Каковы Ваши творческие планы?
Б.НЕМЦОВ: Планы у меня банальные. Кириенко не отпускал меня в отпуск, поэтому в первую очередь я буду отдыхать. Во время отдыха будет время, чтобы подумать, что делать дальше. Примерно через месяц я приму решение, что делать дальше.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Был тонкий намек на ямало-ненецкий округ, который освободился.
Б.НЕМЦОВ: Нет, это уж слишком. Это округ Виктора Степановича, я думаю, он останется за ним.
А.ВЕНЕДИКТОВ: В своей жизни Вы все-таки пойдете по магистральным путям политика?
Б.НЕМЦОВ: Выбор невелик. Либо бизнес, либо политика. Есть предложения и на ту, и на другую тему. Но решение пока не принято.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Если не секрет, что Вы имеете в виду под предложениями в политике?
Б.НЕМЦОВ: Предложения в политике, так или иначе, связаны с выборами в Госдуму.
А.ВЕНЕДИКТОВ: То есть не исключено, что Вы досрочно, пока Дума еще работает, можете избираться в Думу?
Б.НЕМЦОВ: Нет.
А.ВЕНЕДИКТОВ: В этот состав Думы Вы не пойдете?
Б.НЕМЦОВ: Надо, чтобы в Думе была критическая масса грамотных квалифицированных людей. От того, что в Думе появится еще один человек, который что-то понимает в экономике, мало что изменится. Поэтому желательно готовиться серьезно, а не участвовать в выборах по одномандатному округу, понимая, что ни к чему хорошему для страны это не приведет, потому что один голос ничего не решает. Квалифицированных людей должно быть много. При той думе, которая у нас сегодня есть, левой, кликушествующей, агрессивной, принять сколько-нибудь вразумительные программы, которые выводили бы страну из болота, очень трудно. Я не знаю ни одного примера, когда бы Дума поддержала даже разумный план действий.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Иными словами, Вы будете готовиться к выборам в Думу1999 года? Значит ли это, что Вы будете организовывать собственное движение или войдете в другое?
Б.НЕМЦОВ: Каждый мало-мальски известный политик в стране думает, что его очень сильно любит и обожает народ. И считает, что он создаст движение, то народные массы обязательно в него вольются или будут всемерно поддерживать. Так вот, я так не считаю. Я считаю, что не надо создавать никаких новых партий, движений. Может быть, стоит заниматься объединением тех здоровых сил в обществе, которые не имеют своих депутатов в Государственной Думе.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Скажите пожалуйста, что Вы думаете о президентских выборах 2000 года? Сегодня стало понятно, что с очень большой долей вероятности Борис Николаевич не будет баллотироваться в 2000 году. Когда-то в этой студии Вы говорили, что Вашим первым ограничителем является то, что Вы не будете выставляться против Бориса Николаевича. Если этот ограничитель снимается, что вы думаете по поводу своей кандидатуры в 2000 году или раньше, если будут объявлены досрочные президентские выборы?
Б.НЕМЦОВ: Я не собираюсь участвовать в президентских выборах. Я уже несколько раз отвечал на этот вопрос.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Но ситуация изменилась.
Б.НЕМЦОВ: Ну и что. Нельзя менять свое мнение через три часа после того, как состоялась отставка. Надо быть последовательным.
А.ВЕНЕДИКТОВ: После отпуска Ваша последовательность выразится в подготовке к выборам в Думу?
Б.НЕМЦОВ: Если я приму решение остаться в политике, то да.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Скажите пожалуйста, в какой тональности проходил Ваш последний разговор с Борисом Николаевичем? Все-таки Вам были даны определенные гарантии на два года, наверное, Вы брали на себя перед Президентом определенные обязательства. Может быть, это были взаимные обязательства. Что Вы можете сказать об этом разговоре?
Б.НЕМЦОВ: Разговор был дружеским. О чем, не скажу.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Наверное, о работе?
Б.НЕМЦОВ: Отчасти. Все-таки восемь лет совместной работы с Президентом это немалый срок. В этот срок входит и моя работа губернатором в Нижнем Новгороде. Я сказал, что очень признателен Борису Николаевичу за поддержку, за совместную работу. И сказал, что вряд ли смогу работать в Правительстве Виктора Степановича. Я считаю, что он должен иметь полную свободу при определении состава кабинета, поскольку если ему будут вставлять палки в колеса, то до решения жгучих проблем страны дело не дойдет. Я считаю, что сейчас ситуация очень серьезная, и чем быстрее Черномырдина или какого-то другого кандидата утвердят в качестве премьер-министра, тем лучше будет для 150 млн. россиян.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Вы считаете, что Дума может утвердить Черномырдина в течение довольно близкого срока? Сегодня называлось 2 сентября. Я имею в виду сессию. Естественно, он не представит своих кандидатов министры до этого срока.
Б.НЕМЦОВ: Я надеюсь, что в Думе хоть и разные люди, но самоубийц и камикадзе мало. Если не будет сформировано Правительство, и будет постоянная политическая возня, то страну ждут очень большие финансово-экономические неприятности, которые могут закончиться социальными потрясениями. Я не думаю, что даже так называемая системная оппозиция, которая работает в Думе, хочет именно такого развития событий. Потому что и коммунистов, которые являются частью нынешней власти, сметут также, как всех остальных. Именно инстинкт самосохранения должен подсказать депутатам, что нужно как можно быстрее проголосовать за кандидатуру премьер-министра.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Как Вы относитесь к идее коалиционного Правительства?
Б.НЕМЦОВ: Вы знаете, что такое Правительство народного доверия?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет.
Б.НЕМЦОВ: Правительство народного доверия это когда все по карточкам, а буханка хлеба стоит 20 тыс. новых рублей. Коалиционное Правительство, видимо, то же самое. Правительство должно быть из прагматичных, грамотных, не популистски настроенных экономистов и юристов, людей, имеющих опыт управления, имеющих твердую волю вывести страну из тяжелого положения и не боящихся за свою личную политическую судьбу.
А.ВЕНЕДИКТОВ: То есть это Правительство политических камикадзе?
Б.НЕМЦОВ: Да, это точно. Если удастся вывести страну без особых потерь, не разогреть рост цен до гиперинфляции, не полностью банкротить банковскую систему, сохранить жизненно важные инфраструктурные объекты, то такому Правительству, в конце концов, поставят памятник. Но не все политики хотят, чтобы им поставили памятники. Они хотят все время быть у власти. Так вот, это разные вещи. И разные цели.
А.ВЕНЕДИКТОВ: А Вы хотите быть все время у власти или чтобы Вам поставили памятник?
Б.НЕМЦОВ: Судя по моему решению, я не хочу быть все время у власти. Памятник лучше. Особенно посмертно.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Борис Ефимович, Вы один из немногих российских политиков, которые пришли полтора года назад в Правительство с очень высоким уровнем доверия. Вы не считаете, что Вас бросили в топку, как перспективного политика, сожгли, а теперь надо начинать сначала, дорабатывать до уровня доверия? Вам не обидно?
Б.НЕМЦОВ: Я знал, на что шел. Когда мы встречались у Вас в студии, по-моему, это было в апреле 1997 года, я говорил, что моя должность это должность камикадзе.
А.ВЕНЕДИКТОВ: В России все Правительство называет себя камикадзе. И Гайдар говорил, что он камикадзе.
Б.НЕМЦОВ: Нет. Тогда Вы спросили о том, когда погибнет камикадзе. Обсуждали как раз цифру два года. Речь идет о том, что я сознательно сделал этот выбор, и нисколько не жалею об этом решении. Я понимаю, что в политическом смысле я многое потерял, и если бы я сейчас был нижегородским губернатором, то мои позиции в политическом смысле были гораздо прочнее. Но тот опыт, который я здесь приобрел, а я, пожалуй, единственный российский губернатор, который работал в Правительстве, я думаю, мне еще пригодится.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Для чего?
Б.НЕМЦОВ: Для работы. Для жизни.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Борис Ефимович, Вы говорили о экономическом положении страны, о том, что банковская система на пороге краха.
Б.НЕМЦОВ: Краха надо обязательно избежать. Я хочу это подчеркнуть. Единственное, что нельзя делать это спасать все банки без исключения. Потому что на спасение всех банков надо будет напечатать столько денег, что цены будут расти не по дням, а по часам, в прямом смысле.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Сегодня Селезнев предложил национализировать средние и мелкие банки.
Б.НЕМЦОВ: Понятно. Коммунистическое такое предложение. Я могу сказать, что кого-то надо национализировать, но не для того, чтобы управлять. Потому что хуже чиновников все равно никто не управляет. А для того, чтобы найти эффективного собственника. И в этом небольшое отличие между коммунистами и теми, кто понимает в экономике. Национализации могут быть подвержены и промышленные империи. Опять же не для того, чтобы какое-то министерство промышленности ими управляло. А для того, чтобы наконец пришли те, кто будет думать о предприятиях, о зарплатах для людей, о том, как не допустить безработицы, о том, как продавать свою продукцию, а не выжимать все соки из предприятий.
А.ВЕНЕДИКТОВ: То есть наступило время некоего перераспределения собственности.
Б.НЕМЦОВ: Без свежего ветра банкротств России экономику не поднять. Без отстранения от управления неэффективных, алчных собственников, без прихода новых управленцев в экономику ни одной проблемы России решить не удастся. Сколько бы не было ужимок и прыжков у тех, кто хочет сохранить статус-кво, все равно свежий ветер преобразований, в том числе собственности, должен спасти страну.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Политико-экономический союз между Вами, Чубайсом и Березовским по взглядам возможен?
Б.НЕМЦОВ: Если будет совсем страшный сон, то такое может присниться.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Сегодня в стране еще не страшный сон?
Б.НЕМЦОВ: Нет. Положение можно исправить.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Я понимаю, что давать советы новому премьер-министру тяжеловато. Но с Вашей точки зрения, что надо сделать в экономике? Какой должен быть первый шаг? Иностранные инвесторы напуганы, люди забирают деньги из банков, банки на грани краха. Что должно сделать Правительство в первую очередь?
Б.НЕМЦОВ: Нужно дать точку опоры и стабильности населению. Заявить ясно и просто, что ваши личные вклады в банках никуда не денутся, не пропадут, что за это отвечают и ЦБ, и Правительство, и Федеральное Собрание. Те, кто не верит, должны убедиться, что государство их не обманывает. Это первое, что надо сделать. Потому что паника, связанная с вкладчиками очень опасна. Это албанский вариант, этого допускать нельзя.
А.ВЕНЕДИКТОВ: В любых банках?
Б.НЕМЦОВ: В любых. А если банк не справляется, тогда идет национализация. Второе. Необходимо банкротить тех, кто не платит налоги. Газпром это, или нефтяная компания, неважно. Пока к управлению не придут те, кто готов платить зарплату и налоги, ничего изменить нельзя. Я очень сомневаюсь, что Правительство способно к этим шагам, но именно они сейчас нужны для оздоровления экономики. Далее. Необходимо привлекать капиталы, причем не в спекулятивные операции, а в прямые проекты. Надо создать условия, чтобы люди вкладывали деньги не в спекуляции с бумагами, а в строительство заводов и фабрик. Причем эти условия должны быть крайне льготными. Если эти условия будут созданы, то есть шанс, что действительно начнет оживать экономика, и решатся финансовые проблемы.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Сейчас мы перейдем к вопросам радиослушателей в прямом эфире.
Вопрос радиослушателя Борис Ефимович, в какой степени виновна наша Дума в том, что все так получается в стране?
Б.НЕМЦОВ: Все хороши: и Правительство, и Дума. Все органы власти, в том числе регионального уровня. Не хватает понимания опасности, не хватает ответственности, кроме того, есть одна политическая проблема: у нас левая Дума. Во всех смыслах.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Но ее избрал народ.
Б.НЕМЦОВ: Я понимаю. Но по факту она левая. Политически и с точки зрения понимания ситуации. Это плохо, потому что без Думы нельзя изменить налоговую систему, принять соответствующие программы и нормальный честный бюджет. Кто автор пирамиды? В том числе и Дума. Потому что принимая дефицитный бюджет, мы тем самым закладывали, что надо будет занимать деньги. Дефицит бюджета это возможность заимствований. А кто будет давать просто так? Все дают, естественно, под высокие проценты.
Вопрос радиослушателя: Борис Ефимович сказал, что он разбирается в экономике. Я бы хотел услышать, как он понимает определение «инвестиционный климат». Сегодня современные капиталисты заявляют, что в России он фактически невыносим, и вкладывать сюда деньги очень тяжело и опасно.
Б.НЕМЦОВ: Инвестиционный климат. В первую очередь, здесь важна предсказуемость. Какие будут налоги, изменятся ли они завтра. Для этого нужно принять следующее, и Правительство может это сделать уже сейчас. Допустим, человек инвестировал миллион рублей, построил кафе. В это время существовала какая-то налоговая система. Он рассчитывал, какую прибыль он будет получать. Пять лет, независимо от того, какие законы принимаются, должна действовать эта же самая налоговая система. Второе. Предсказуемость финансовой политики, то есть курса. В этом смысле то, что случилось, трагедия для бизнеса. Если раньше бизнес мог рассчитывать на определенную прибыль, считая ее, в том числе, и в твердой валюте, то сейчас одни только спекулятивные прогнозы могут действовать.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Заявление ЦБ и Правительства, если я правильно понял нашего радиослушателя, указали обратный вектор напугали инвестора.
Б.НЕМЦОВ: Нет. Во-первых, инвестор был напуган заранее, потому что когда на рынке ГКО доходность достигала 300%, то это уже паника. Ясно, что пирамида рано или поздно должна была лопнуть. Ход истории, в том числе, и финансовой, отменить нельзя. В этом смысле то, что делал Мавроди, и то, что происходит в России с ГКО, мало чем отличается. Единственное отличие в том, что государство хоть как-то пытается расплатиться, пусть в небольшом количестве. Если говорить о климате, нужно как можно меньшее влияние бюрократии на бизнес. Между прочим, мы вместе с Хакамадой успели подготовить и подписать у Президента Указ об ограничении влияния бюрократии на развитие бизнеса. Каков его смысл? Резко ограничить число проверяющих, контролирующих организаций, поскольку это все равно, так или иначе, мздоимцы.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Начиная с Бориса Федорова и его товарищей?
Б.НЕМЦОВ: Нет. Как раз налоговую инспекцию надо сохранить и усилить. Потому что налоги должны платить все. Во-вторых, надо упростить систему, в том числе, налогообложения. И мы успели это сделать. В антикризисной программе был один закон о том, что все налоги для малого бизнеса отменяются, кроме одного: вмененного. Иными словами, вводится патентная система. Это тоже большое достижение Правительства Кириенко. То есть упростить систему, сделать ее понятной и предсказуемой, вот что такое нормальный инвестиционный климат.
Вопрос радиослушателя: Борис Ефимович, у меня вопрос по поводу банкротства средних и малых банков. Я сотрудник малого банка. Как Вы видите мое будущее после банкротства моего банка? Я и мой банк не виноваты в том, что государство обанкротилось. Мы честно работали на рынке ГКО, представляли интересы своих клиентов, и в том, что государство оказалось неплатежеспособным, мы своей вины не видим. Какова наша судьба?
Б.НЕМЦОВ: Во-первых, никакой самоцели в банкротстве того или иного банка нет, и не должно быть. Все должно определяться экономической ситуацией в банке. Если банк справляется со своими обязанностями, не надо его принудительно национализировать или банкротить. Во-вторых, банкротство это еще не потеря работы. Это просто смена управляющего для начала, потом смена собственника. То, что государство несет определенную долю ответственности, может быть, даже большую, за судьбу банков, это очевидно. Поэтому главная задача Правительства не допустить полного краха банковской системы. Но дать возможность выжить всем все равно не удастся, потому что для этого надо будет напечатать столько денег, что банковская система будет буквально захлестнута гиперинфляцией. Хотя при очень высокой инфляции банки довольно динамично развиваются, поскольку все операции делаются на спекулятивных рынках.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Вчера Петр Авен заявил о необходимости эмиссии. Эмиссия идет всегда, это понятно. Но тут имеется в виду, по-моему, дополнительное и быстрое напечатание денег. Обсуждалось ли это в Правительстве Кириенко, и какова Ваша личная точка зрения?
Б.НЕМЦОВ: Без эмиссии не обойтись, важен масштаб. Если Правительство будет малоквалифицированным, то напечатают столько, что мало не покажется. Хлеб будет стоить 20 тысяч. Зарплату выплатят, но на нее ничего нельзя будет купить. Так что в данном случае судьба и у страны, и у всей системы будет довольно печальная. Если будет квалифицированное Правительство, то можно будет ограничиться инфляцией в 20%. Степень квалификации Правительства будет легко проверить.
Вопрос радиослушателя: Почему провалилась программа по возврату частных капиталов, вывезенных нашими гражданами за рубеж? Было бы гораздо выгоднее возвратить те вклады, чем занимать у МВФ. И второй вопрос. Борис Ефимович, не могли бы Вы конкретно назвать имена тех самых олигархов, которые на Ваш взгляд, не эффективно управляют принадлежащими им компаниями предприятиями.
Б.НЕМЦОВ: Я отвечаю на второй вопрос. Берете информацию налоговой инспекции о списке должников в бюджет. Этот список возглавляют как раз те олигархи, о которых шла речь. Не хочется называть фамилии. Везде видны следы их работы. Критерии: не выплачена зарплата, не выплачены налоги.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Тогда получается, что государство у нас первый банкрот.
Б.НЕМЦОВ: Государство может платить только из налогов, которые собираются. Налоги собираются только с эффективных предприятий. Если предприятие неэффективное, то они налоги не платят. Отсюда взаимные неплатежи. Надо заниматься более эффективными собственниками. Первый вопрос радиослушателя был о возврате вывезенных капиталов. Капиталы стали возвращаться в 1997 году. Потому что был твердым рубль, улучшалась конъюнктура, можно было зарабатывать деньги в России, и никто не боялся, что отнимут то, что создано. Чем менее стабильная ситуация в стране, и финансовая, и экономическая, тем меньше шансов на возврат. Единственный шанс вернуть деньги это не административно заставить всех вернуть то, что вывезено, а создать стабильную финансовую, экономическую и политическую систему. Никакие силовые меры ни к чему хорошему не приведут. Наоборот, как только заявят о том, что будут применены принудительные меры к вывозу или ввозу капитала, сразу же последние гроши из России улетят.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Борис Ефимович, Вы уходите в отпуск после полутора лет работы в Правительстве. Какие чувства Вы испытываете?
Б.НЕМЦОВ: Хотя многого сделать не удалось, но кое-что удалось. В этом смысле я считаю, что моя совесть чиста. Я иду в отпуск с чувством чистой совести. Надеюсь, что, может быть, еще удастся сделать что-нибудь хорошее.
В прямом эфире радиостанции «Эхо Москвы» был Борис Немцов.