27.08.2018
Памяти Бориса Немцова
Он никогда не держался зубами за власть, он всегда видел в ней лишь средство для реализации своих идей. Умных, глубоких и добрых идей про подлинное народовластие и свободу, про государство, в котором «сильным работу, слабым заботу» и всем свободу и равные возможности. Он фантастически просто формулировал и объяснял свои идеи. И главное: он знал, как их воплотить.
Он не придавал никакого значения всяким понтам «солидных людей» и не хотел становиться таким «солидным». Абсолютно невозможно представить себе раздувшегося от пафоса Немцова. Эдакого боярина-начальника с портфелем и лакеями…
Он не любил привилегий и чинопочитания (в т.ч. по отношению к самому себе), совершенно не выносил раболепия и показухи.
Он легко нарушал официальный протокол и дресс-код (вначале по провинциальному неведению, а потом — по свободолюбию). Эти забавные огрехи были даже очаровательны, ибо были заряжены непосредственностью и радостным немцовским обаянием. За эту детскую открытость ему легко прощали всё.
В любое дело, в которое он всерьез впрягался, он вкладывался на полную катушку, зачастую просто в ущерб себе и семье.
Он знал, что такое бедность, поэтому с подросткового возраста знал, что значит зарабатывать деньги своим трудом. И как их грамотно потратить, чтоб все кровно заработанное не развеялось по ветру.
Он очень ценил свое доброе имя. Очень. Всегда, всю жизнь, его чистая репутация была ему дороже любых дивидендов, любых выгод. Он не продал свое самоуважение в невозможных условиях, при абсолютно непредставимых соблазнах.
Почти все дрогнули, но он устоял.
Он был очень сильный.
Очень мужественный, настоящий боец.
Но при этом он был очень ранимый.
Он морщился от справедливой критики, но умел ее принять. Но очень глубоко переживал от клеветы и подлостей. Когда на него нападали, писали и говорили всякие пакости. С годами, конечно, научился справляться со всем этим, нарастил какой-то защитный слой, но его родные говорят, что все равно в него всегда попадало…
Ему было очень важно доброе мнение людей о нем.
Чтобы люди думали о нем хорошо.
Чтобы судили о нем по справедливости.
Он надеялся, что однажды люди все равно разберутся, где добро, а где зло.
«Я хочу, чтобы меня помнили как порядочного человека» — ответил он на вопрос про свою эпитафию. Полушутя, отмахиваясь («какая еще эпитафия, не морочь мне голову»), но все-таки ответил искренне.
То, что с ним до сих пор делают эти выродки, не поддается классификации. Им было мало было вытолкать честного, доброго, умнейшего человека из большой политики на улицу, раздавать листовки и бегать по подворотням от «нашистов». Им даже мало было убить его выстрелами в спину — им нужно отнять у него то, что он ценил больше всего. Его доброе имя. Смешать с грязью, осмеять, оплевать и предать забвению…
Это самое больное. Самое тяжелое.
Самое непереносимое.
«Я хочу, чтобы меня помнили как порядочного человека».
Знаешь, Борис, наверное нет такой вещи, которой бы я ни сделала, чтобы твое желание исполнилось…
Увы, я мало что могу. Но пока я жива, я буду помнить. Буду уважать и любить тебя, хороший мой человек.
И сделаю все возможное, чтобы как можно больше людей уважали тебя и помнили…
Спасибо тебе за всё.
© Ольга Лехтонен
