14.02.2018
История. Интервью с Борисом Немцовым
Портал SiaPress
Борис Немцов: «Не летал я в Москву на истребителе!»
25 июня 2010 года
По дороге в Баден-Баден один из лидеров «Солидарности» рассказал корреспонденту СИА-ПРЕСС о настоящем и будущем страны
В сети опубликован доклад «Путин. Итоги. 10 лет». Этот документ, моментально получил скандальную славу благодаря жесткой критике существующей власти, а также задержанию 100-тысячного тиража в Санкт-Петербурге в дни международного экономического форума. В настоящий момент доклад проходит проверку на предмет наличия в нем экстремистского «духа».
О самом докладе, отношении к власти и качестве оппозиции корреспонденту «НГ» рассказал один из лидеров движения «Солидарность», соавтор «Путин. Итоги. 10 лет», бывший лидер «правых» и бывший первый вице-премьер правительства РФ Борис Немцов.
— В вашем докладе опубликованы вещи, которые показывают, насколько тяжела ситуация в нашей стране во многих сферах. Скажите, в процессе подготовки доклада и в целом — неужели вы не обнаружили у руководства нашей страны совсем никаких положительных достижений?
— Все положительные достижения нашей власти общедоступны — любой может посмотреть их на Первом канале, на канале «Россия», «НТВ» и всех остальных многочисленных и подцензурных СМИ нашей страны. В нашу задачу восхваление власти не входило и не входит — мы обращаем внимание россиян на то, что власть замалчивает. О коррупции, об обогащении друзей и сослуживцев Путина, сокращении населения, увеличении разрыва между богатыми и бедными и многом-многом другом. Теперь нас проверяют на предмет экстремизма. Получается, экстремизмом в России считается предоставление возможности людям узнать правду.
— И что же, по-вашему, будет, если не изменить политический и экономический курс в ближайшее время?
— Я не торговец катастрофами, но мне кажется, что со временем наша страна окончательно превратится в банановую республику. Все больше цензуры, вранья, бесправия. По уровню коррупции мы пока на 146-м месте в мире, но еще есть куда стремиться — можно дойти до уровня какого-нибудь Зимбабве. В итоге население страны сократится настолько, что удержать такую огромную территорию настолько малым количеством жителей мы уже не сможем, что приведет к распаду страны.
— А вам не кажется, что мы находимся в замкнутом круге? Все реформы в России, кем бы и когда они ни начинались, заканчивались сворачиванием. В таком случае существующий режим — это историческая реакция России на стремительные реформы 90-х годов?
— Главное, я считаю — мы ничуть не хуже, не глупее, чем те же европейцы. Россияне не менее образованны, нам не меньше других нужна свобода и независимость. Только русофобы могут считать, что мы не готовы к демократии и из-за этого будем терпеть все подряд. Кстати, именно такой логикой и пользуются те, кто оправдывает действия нынешней власти. Если думать, что русские какие-то недоделанные и им нужна омоновская дубинка и автозаки, то ни о каком восстановлении страны речи идти не может.
— Вы заметили, что в оценке существующего положения в стране сходятся абсолютные идейные антагонисты? Яркий сторонник советского социализма Сергей Кара-Мурза и вообще ярый сталинист-империалист Александр Проханов, с одной стороны, и такие либералы и рыночники, как вы, с другой?
— Эта ситуация говорит лишь о том, что наши оценки соответствуют действительности. Если даже настолько разные во взглядах люди в итоге видят одно и то же — значит, это правда, и с ней трудно поспорить. Да и простые люди в России все это видят: если друзья Путина из никого стали миллиардерами, жена Лужкова — третьей по богатству женщиной в мире, то никаких сомнений в том, что коррупция в стране процветает, нет.
Но, несмотря на одинаковые взгляды, существуют большие различия в рецептах выхода из этой ситуации. «Левые» считают, что нужно делать ставку на социализм и бюрократию, а мы — что нужно выходить на правильную рыночную экономику и политические свободы.
— Но если бы вы были у власти, то с вами разве не произошло тех же метаморфоз?
— После двух президентских сроков я бы ушел. Я бы не разыгрывал трюк, как в анекдоте про старого еврея, который попрощался, но не ушел. И уж точно бы не стал придумывать схему с переходом на другую государственную должность с назначением «местоблюстителя» на некоторое время, чтобы потом вернуться в президентское кресло. Кстати, в этом плане я считаю крайне вредными для страны поправки, принятые по инициативе Медведева, о продлении сроков полномочий президента — это рискует еще больше погрузить страну в коррупцию и застой. Ну а Путину сейчас опасно уходить — ему нельзя допустить, чтобы последователи начали разбираться в его отношениях с миллиардерами, своими друзьями во власти и так далее.
Кстати, я же и сам был у власти — был и губернатором, и вице-премьером. И потом спокойно ушел, не цепляясь за власть. По моему личному опыту я старался во власти вести себя прилично, не «откручивал» никому головы, не затыкал рот. Даже судебные заседания, которые меня касались, всегда были открыты для журналистов. Ну а сейчас создается ощущение, что властной верхушке вообще нет ни до кого дела, и они будут держаться за свои места до тех пор, пока разъяренный народ их на вилы не подымет.
— И вы допускаете такой вариант развития событий?
— Я бы не хотел ничего подобного. Я вообще думаю, что революционный сценарий — это крайне плохой вариант для России. Но, тем не менее, если людей доведут до отчаяния, как, например, на Распадской, когда убитым горем людям запретили выйти на митинг с вполне нормальными требованиями — права на жизнь и безопасную работу, может и случиться прорыв народного терпения. Но пока на воздействии государственных СМИ и запугивании народ держат под контролем, а он у нас действительно терпеливый. Даже не знаю, сколько подобное может еще продолжаться.
— Как в таком случае изменить систему? Ведь каждый, кто попадет в чиновничество или правоохранительные органы, через очень небольшое время входит в систему и сам уже является винтиком, тормозящим полезные процессы.
— В этом и есть польза и реальная цель нашего доклада — разъяснить людям, в чем истинный результат работы сегодняшнего руководства страны. Чтобы общество отнеслось к власти объективно и адекватно, без слепого обожания. Чем больше людей поймет реальное положение вещей, тем большую поддержку получат оппозиционные силы, и далее решение ключевых вопросов будет куда проще. Да и представьте себе, если мы соберем, например, стотысячный митинг протеста — от него так просто отмахнуться уже будет нельзя.
— И все же вспоминается ваша деятельность в 90-е годы — описанный в «Легендах Арбата» Михаилом Веллером ваш полет на истребителе в Москву для «пробивания» денег…
— Сперва хочу признать: власть действительно развращает. А абсолютная власть — абсолютно развращает. Но у меня абсолютной власти в отличие от того же Путина никогда не было, поэтому крупномасштабного разврата со мной не случилось.
— Но на истребителе летали?
— Поясню для читателей: в «Легендах Арбата» действительно был эпизод, описывающий мои действия как губернатора Нижегородской области для удержания на плаву авиационного завода «Сокол» для продажи в Индию нескольких истребителей Миг-29. И я действительно достал деньги в федеральном бюджете, только вот потом мы эти деньги вернули и при этом сохранили завод и огромное количество рабочих мест. И на истребителе я действительно летал (задолго до Путина), но не в Москву, а над Нижним Новгородом, чтобы показать индусам, что истребитель действительно полностью безопасен, раз руководитель региона сам в нем может летать.
Михаил Веллер — известный мастер слова, и мой полет в Москву на истребителе он выдумал. Совсем недавно мы с ним виделись, и он это признал. Сказал мне: «Я слышал эту историю не от тебя, а уже через десятые руки, но чтобы читателям было интереснее, внес в историю художественную задумку, что ты, чуть ли не как Руст, на Красную площадь на истребителе садился». А в действительности та история — это был не пример разврата во власти, а действия по выполнению важного проекта по сохранению рабочих мест в области.
— Наши читатели из числа ваших соратников по СПС десятилетней давности вспоминают историю, когда эта партия учреждалась в Сургуте, но в ходе переговоров с местной властью вы прекратили оказывать поддержку местной ячейке, из-за чего она вскоре стала вялой и невзрачной. Тогда многие ваши сторонники посчитали это предательством.
— На самом деле я никогда не руководил региональными и городскими движениями СПС, поэтому активисты на местах самостоятельно определяли свои отношения с властью, а я занимался вопросами на федеральном уровне. Поэтому никакого предательства за собой я не ощущаю. Но за провал партии на выборах 2003 года за собой ответственность чувствую — тогда мы настолько невнятно определили свою позицию по отношению к власти (я считал, что нужно было уходить в оппозицию, а некоторые коллеги, включая Чубайса, думали иначе), что привело к провалу на выборах. После этого я честно подал в отставку с поста руководителя партии.
— Кстати, о Чубайсе. Недавно он сказал на радио «Эхо Москвы», что не согласен с теми, кто говорит «ликвидируйте «басманное правосудие», тогда можно будет говорить о модернизации», и заявил, что государство должно быть превыше всего.
— Чубайс сегодня — это не оппозиция. Он работает в государственной структуре, его назначил президент, и президент же может его снять с должности. Поэтому то, что говорит Чубайс, не нужно ассоциировать с оппозицией. Скажу прямо — я не согласен с Чубайсом. Если не обезопасить бизнес от продажного правосудия, то ни о каком благоприятном инвестиционном климате и модернизации речи идти не может. И никакое «Сколково» реализовано не будет. Впрочем, этот исторический спор разрешится за короткое время — я думаю, что примерно через пару лет выяснится, что «Сколково» — это потемкинская деревня, и никакие олигархические вливания и призвания на помощь Жореса Алферова ему не помогли.
— А вообще, оппозиция и власть сегодня в России — это исконные враги?
— Это зависит в первую очередь от того, настоящая ли оппозиция и насколько она принципиальна. Я считаю, что говорить — всегда лучше, чем стрелять или бить арматурой по голове. Но при этом я твердо уверен — у оппозиции не должно быть кулуарных сговоров с властью, вроде: «мы вас не критикуем, а вы нам — два места в Госдуме». Подобная, извиняюсь, бл..ская позиция просто недопустима. Ну и есть базовые вещи, которые мы должны отстаивать в непосредственном диалоге с властью — политические свободы, честная конкуренция, справедливые выборы и так далее. Так что главное — не творить с режимом сговоров и всегда сохранять честность и принципиальность.
— Спасибо за интервью!
— И вам спасибо. Кстати, пока мы с вами беседовали, я до Баден-Бадена доехал.
Дмитрий Щеглов
Источник: SiaPress